– Видел я твоих дипломатов! Они все лгут! Они – всегда лгут! Даже во сне они, наверное, сами себе лгут, чтобы наяву не проговориться!
– Но кто же тебя лгать заставляет?
– Пока – никто. Потому, что я – с тобой.
– Ну вот, и учи языки иные, чтобы меня такие лгуны не обманули! – нашёл решение Дмитрий.
– Ладно! – сдался Радонеж.
Сегодня они собирались подписать последний из двенадцати договоров, который должен был бы обеспечить мир и порядок на окрестных землях.
Радонеж подал Дмитрию тонкую кольчугу.
– Не надо! Не на битву ведь едем! И не на пир даже! Про всё ведь уже договорено, только бумаги подпишем – и домой вернёмся!
* * *
Они подъезжали от лагеря, где стояли станом у реки, к городским воротам, когда всё случилось… Ратники князя не успели заметить тех, кто стреляли. Стреляли не из луков, а из арбалетов, с большого расстояния. Две стрелы, одна за другой…
Радонеж тоже не видел тех, кто стреляли.
Он любил князя Дмитрия как отца. Он всегда знал, что готов отдать за него свою жизнь – и не только как ратник, но и как сын.
В этот день вообще всё не так пошло… Князь не надел кольчугу, и Радонеж с каждым шагом его коня ощущал незащищённую спину князя.
Вот они спешились у ворот…
Радонеж услышал только свист стрел. Он чуть подпрыгнул, чтобы покрепче обнять своего названного отца за шею и закрыть его, закрыть своим телом…
* * *
Дмитрий держал на руках тело Радонежа, пронзённое стрелой, боясь пошевелиться.
Он понимал, что это – конец: рана – смертельна.
Перед городскими воротами, где всё произошло, начинала собираться толпа любопытных: крестьян, ремесленников, что ехали в город или из города.
Несколько ратников Дмитрия бросились в погоню за теми, кто покушались на жизнь князя.
Остальные безмолвно окружили Дмитрия, который опустился на колени и продолжал держать на руках умирающего Радонежа. Он не замечал, казалось, ничего вокруг и словно пытался удержать утекающую с каждой минутой жизнь своего названного сына.
«Боже! Спаси его! Возьми лучше мою жизнь!…» – Дмитрий взывал к Богу из глубины сердца, хоть и понимал, что сделать уже ничего нельзя…
Вдруг в толпе собравшихся людей послышались голоса – испуганные, недоброжелательные, удивлённые:
– Колдунья!
– Волхва!
– Явилась! Кровушку православную почуяла!
– Свят! Свят! Свят! Чур меня!
Дмитрий поднял взгляд от тела Радонежа.