Ты Ягусю не замай, с нею солнышко Бабай - страница 5

Шрифт
Интервал


– Это он кого так назвал?!

Со всех сторон поднимались аппетитные, Рубенсовские ведьмочки. Или Ренуаровские… Не важно! Задел одну, задел всех!

Ведьмы, сейчас именно ведьмы, прям, ведьмы, без помощи метелок поднялись в воздух, и организованно понеслись к будке бессовестного смотрителя.

Тот дураком не был, не третий брат, чай, сообразил, что ляпнул, и уже теряя подковки и не успевая поддернуть сползающие штанишки, улепетывал с пляжа, под прикрытие чего-нибудь мужского.

Наивный!

Да любая толпа мужчин, стоит им увидеть такую организованную организацию, побегут впереди планеты всей, и забьются в самый уголок пещеры.

Ибо нет ничего стихийней стихийного бедствия: Разъяренная толпа леди.

С них всё, что к леди относится, в такие моменты слетает, а вместо этого появляются метлы, скалки, сковородки и прочие орудия труда, легко превращаемые в оружия сражения.

– Ой, девочки! – рассмеялась старшая и самая обиженная, – да мы ж его запугали совсем! Небось, решил, что на декокты пустим. А что… могём, однако! Но что-то мы как будто и взаправду злые ведьмы.

Вы ж посмотрите на него! Тощенький! Лохматенький! Маленький! Наверное, жена не кормит, и не… ой, так может у него, у бедненького нет жены?!

Девочки, да чего же мы на него кинулись – то, как собаки?!



Мужчина бывает кусачим, только от жизни бродячей!

Надо его оседлать, в смысле привести к оседлому, семейному образу жизни!

Отмыть! Откормить! Отогреть!

Три О, наше всё!

Ловите его, девочки, ловите! Пока он от такого счастья в звездолет не скакнул! Ловите!

Вот тут смотритель понял, что если не ему, то какой-то его части, жизни его вольной, приходит конец… или снежный зверек…

– Ах! – воскликнула Аннушка, – как же не хватает Ягги! Она бы его быстро на аркане в рай втянула!

Любимая леди моя Баба Яга

Не держи удар

– На кой мне ляд, скажи, собрат,

Тащить в свой мир такой подклад?!

Чужую злобу принимать,

Куда её потом девать?!

Да я в сторонку отойду,

Спокойно в глазки загляну,

И разрешу тому шуту

Месить свою же пустоту!



Женский голос приятного контральто доносился из коридора. Исполнительницу ещё не было видно, а дрожь уже пробежала по стенам, заставила завибрировать оконные стекла, и переселилась на хребты высокого собрания.

Высокое собрание, до того вальяжно развалившееся в удобных креслах, разом подобралось, переглянулось, выпрямило спины.