Я не стала сообщать подробности.
О том, что частные наставники по различным предметам – от местной юриспруденции до истории развития мира – в качестве штрафа за превышение полномочий были полностью оплачены Мираклием дин Риорданом на несколько месяцев. Этого добились разгневанные мишки, пригрозив в противном случае поднять общественность и принудить уволить некроманта.
О том, что некромант потребовал моей аттестации как специалиста, в надежде не допустить появления в агентстве.
А я – его освидетельствования на вменяемость и профпригодность.
Мы оба провалились в своих чаяниях.
И начали работать в одном мрачноватом здании.
А после того как счет снова сравнялся – я во всеуслышание предположила, что добытые некромантом сведения были получены у свидетельницы весьма неоднозначным способом и потребовала внутренней проверки, а он поставил следящий артефакт на моем рабочем месте, чтобы собрать доказательства, что я не в состоянии справиться со сложными случаями – нас вызвал к себе Сеор дин Партнелл, глава агентства.
Тот самый мужчина, которого я рассматривала в камере.
– Мне надоели ваши игры, – сказал глава жестко. У Сеора была привлекательная внешность, волосы с проседью, круглые очки и всегда идеально сидящий темный костюм. Я бы даже могла влюбиться в него… но, в отличие от некоторых, была знакома с понятием субординации. К тому же дин Партнелл умел быть неприятным. И магии ему на то не нужно было, он прекрасно справлялся со своей ролью и как обычный человек, – Агентству нужен и глава департамента некромантов, и психолог. Но я не буду выбирать между двумя идиотами, которые вместо работы занимаются войной. Уволю обоих. Это понятно?
Нам стало понятно.
И с тех пор война перешла в стадию взаимных саркастических уколов и ироничных взглядов. Не более.
И даже это ребячеством… ну, с моей стороны.
Что каким бы козлом ни был мой “коллега”, я могла быть выше этого.
Но я нашла в подобном способе самовыражения возможность хоть немного спускать пар. А в сочетании со способностью Гаюса выслушивать меня и дать по настоящему мудрый совет, это стало подобием супервизии, которой в новом мире, к сожалению, не дождешься.
Да и давать спуска равнодушному к смерти – а зачастую именно потому и к жизни, и к живым существам – некроманту, для которого подобное поведение было совершенно обыденным, не хотелось.