Привидения настигают меня снова. Я бегу в обратном направлении. Покоя в душе нет. Как легко я теряю его, изнеженная душа. Я сосредоточен на том, чего у меня нет, а не на том, что у меня есть. Появляется еще парочка говорливых селфиманок. Наверное, они приехали из маленького городка. Я прощаю им их нелепую провинциальность и снова бегу, издерганный, исколотый, опаленный. Я мечтаю вернуться домой и сесть за свой стол из граба, гладкий, как река Нагаро. Мой усё уже поджидает меня.
Крис фотографирует скульптуру. У нее с этой скульптурой взаимопонимание. Крис говорит ей «вау, стильная» или что-то в этом роде. Скульптура рассеянно соглашается, да, она такая. Я сажусь на скамью и жду наступления лета. Оно наступит через шесть часов.
Как художник выбирает свою будущую картину? А фотограф – на что именно направить объектив? Для меня это загадка.
Мой герой живет уединенно на берегу реки. У него есть лодка и десяток ручных бакланов. Он ловит айю по древней традиции укай. Он надевает на птичье горло кольцо, чтобы баклан не мог проглотить крупную рыбу. Он достает рыбу из горла птицы. В свободное от рыбалки время, усё пишет роман, любуясь из окна туманным речным пейзажем. Он пишет пером на бумаге. Это все, что я пока знаю о своей будущей повести.
Крис садится рядом. Показывает фотографии. Подставляет фильтры. Видит под каким-то своим особенным углом. Скульптура раздроблена на куски, растащена на элементы, дробность завораживает фотографа. Мир не может стать единым ни на секунду. Но секунда может стать единым миром и склеить отдельные куски, намотав на катушку времени.
В старых портретах Крис находит сходство с современниками. Лопухины напоминают кузин. Всадница – какую-то актрису. Купчиха за чаем – соседку. Кукольник – вылитый я. Христос Иванова похож на нее саму. Демон – копия какой-то Армен. «Богатыри» Васнецова поражают ее воображение. Она стоит вплотную к картине. Илью Муромца не отличить от какого-то стендапера. Крис глядит на него с выразительной нежностью, она встретила свой идеал.
– А красивая фамилия Муромец, – говорит. – Лучше чем Попович. Я бы не хотела стать Попович. А вот Муромец другое дело.
Проходящих мимо мужчин она сравнивает с Муромцем.
Последние залы мне запомнились плохо. Крис пребывает в ажитации. От волнения грассирует больше обычного. Толкает Риту локтем.