Он так говорит.
Но иногда замечаю, смотрит рассеянно: вроде, как рядом со мной, а, вроде, и – нет…
Молчит.
Все двери, какие есть в доме, поменяли на железные.
На окнах решетки из стали – густые и толстые.
Чтобы даже комар к нам не просочился…
Я уже вяло спрашиваю: зачем так стараться, деньги же все равно в банке?
Он морщится и говорит: ох, плохо ты людей знаешь, придут и отнимут последнее.
Но останется то, что в банке – кричу – столько добра!
Он только смеется в ответ.
Добра – говорит – никогда не бывает много, его – говорит – почему-то всегда только мало.
Взрывается, вдруг.
Мало ему, мало, мало… мало, мало, мало!..
Вчера подарил мне еще лотерейный билет.
Наверное, счастливый…
Разрывает билет на мелкие кусочки. Уходит.
На заветное место является человек с пейсами. Мгновение стоит молча. Молится. Раскачивается – как свеча на ветру.
Я раб Твой, Господи…
Сколько рабов у Тебя – я из последних…
Все, что Ты делаешь – значит, так надо, все, что Ты скажешь – приму и не буду роптать…
О, воистину, лучше быть самым последним из верующих, чем даже первым среди всякой дряни…
А я так, действительно, думаю: дрянь, кто не верует в Тебя, самая настоящая дрянь…
Молчит. На глазах слезы.
Прости меня, Господи, долго я был слепым, как крот.
Пребывал во мраке и грязи.
Спасибо Тебе, что забрал меня на Святую Землю, где я убедился, что Ты – один Б-г наш – был, есть и будешь, и только Ты Создатель и Правитель всех творений, что Ты один совершал, совершаешь и будешь совершать все деяния, Ты – один, один, один, один…
Молится. Вытирает слезы; мало-помалу успокаивается.
Только Тебе я могу признаться: сначала все было хорошо, а теперь моя жизнь превратилась в кошмар.
Сна нет, кушать не могу.
Даже мне трудно стало сосредоточиться на молитве.
А это уже совсем худо.
Так что, видишь, мне без Тебя не управиться.
Вот как бы так…
Как бы пришел…
Понимаешь…
Я эту женщину до сих пор сильно люблю, но и ненавижу, и уже плохо понимаю, чего больше…
Молчит.
Вчера мы опять крепко ссорились.
Я уходил из дому, отчаянно молился.
Потом, когда я вернулся, она мне кричала обидные стихи:
«Ты на том берегу, я – на этом, а между нами бушует река…»
Ну, такие стихи…
Ну, как бы все понятно, да?
Еще мне кричала, что она даже в страшном ее сне не могла бы представить, что мы с ней до такого доживем.