1995 год
Сегодня у Машеньки день рождения. Малышке уже три года, а она выглядит от силы на два. Девочка родилась очень слабенькой, врачи долго боролись за жизнь младенца, и тогда казалось, что победили.Что не так в этом мире? Почему всегда страдают самые слабые и несмышлёные? В чём виноват ребёнок, обречённый с рождения прозябать по мрачным больницам? «А может, виноваты мы с Аней, и Мышке суждено так расплачиваться за грехи родителей?» – призадумался мужчина, запустив пятерню в нечёсаные кудри, и покосился на худенькую, почти прозрачную темноволосую девочку, так похожую на него самого.
Сегодня, копаясь на антресолях, Сергей случайно наткнулся на странную маску. Повертев ту в руках, он меланхолично пожал плечами и отнес её в спальню. Потом разузнает у жены об этой вещице. С самого утра Анна сегодня на взводе. День рождение – это всегда прекрасно, и нужно обязательно порадовать дочурку. Пусть Мышка ещё тихонько сопит в своей тёплой постельке, родители уже давно кружат по дому, хватаясь за голову, перебирая в уме всевозможные планы на праздник. В конце концов, они остановились на шариках с тортом, и Аня спешно помчалась в магазин.
Подруг у девочки не было, и они собирались тихонько посидеть в семейном кругу. Сергей медленно выставлял посуду на стол, когда за спиной раздались шлепки босых ног.
– Папочка, что это? – тоненький голосок дрогнул, и мужчина обернулся. Хрупкая темноволосая малышка в беленьких трусиках, переминаясь с ноги на ногу, стояла у самой двери. В широко распахнутых, до невозможности огромных карих глазах светилось ничем не прикрытое детское любопытство. В руках Маша крутила недавнюю маску. В крошечных узких ладошках загадочная вещица выглядела громоздко и вызывающе.
– Аккуратнее, Мышка, не урони, – встрепенулся отец, когда девочка плотно приложила маску к лицу. Сердце Сергея ухнуло прямо в желудок, и по оцепеневшему телу расползлась леденящая паутина нехорошего предчувствия. Он с ужасом смотрел на то, как белое нечто охватывает бледное личико, как Маша вскидывает на него удивлённые глаза, и он видит в них своё отражение. Вдруг взгляд её помутнел, расфокусировался, хрупкое тельце неестественно выгнулось дугой, и малышка в конвульсиях повалилась на пол. Маска со звоном откатилась от жертвы и замерла в отдалении. Если бы кто-нибудь пригляделся бы к ней в этот момент, то различил бы в глазницах бурлящую бездну.