– Э-э, уважаемый Инспектор, – перебила его Мамакаю. – Наш малыш давно болеет, и мы его слегка избаловали. Боюсь, он не придал значения проверке и тем ввёл стражу в заблуждение. Предлагаю забыть этот неприятный инцидент и закрепить наши добрые отношения несколькими кусками харудской водянистой пальмы.
– Прошу прощения, но мы при исполнении, – возразил Инспектор.
– Светило клонится к закату. Насколько я знаю, в этот час смена заканчивается.
– Э-э, действительно. Ну что, коллеги?
– Для нас большая честь преломить кусочек с родителями пажа принца-наследника, – задвигали хвостами стражи.
– Каю, сынок, хоть ты и доставил этим достойным служащим много хлопот, тем не менее, я и тебе дам обезвоженный кусочек. Отец, ты что, заснул?
Папакаю поспешно развязал мешок, доставая оттуда обугленные куски.
Впервые оказавшийся во взрослой компании, да ещё лизнувший водички, Каю впал в состояние дикого восторга. Он ковылял по песку, волоча крылья, как полы длинного не по росту плаща, и пел вольный перевод с русского на драконий Лариной колыбельной. А аппарат-переводчик выдавал Ларе обратный перевод:
Ночь крадётся по песку!
Дышит как водяной!
Дракончик-малыш стонет
Мама дракончика шикает!
Мама чужих из сна прогонит,
Чтобы дракончик спал.
Чтоб не кончался огонь,
Чтобы рос дракон.
Я улечу и буду возвращаться,
Чтобы мама-дракониха не плакала,
Но знай, дракониха:
Я создан, чтобы летать!
А вы, драконихи,
Созданы, чтобы дракончиков высиживать!
И больше ни для чего!
Привалившись к силиконовому боку Мамакаю, Лара хихикала. А Мамакаю тихо свистела. Её карманный переводчик монотонно выдавал: «ха… ха…» Значит, тоже смеялась. Четыре дракона, усевшись рядком, с хрустом раскусывали обугленные мясистые ветки харудской водянистой пальмы и не сводили глаз с мотающегося по песку малыша. Потом у одного из стражей выкатился из ноздри приличный камушек, и он просвистел:
– Священный Кремний! Талантливый ребёнок талантлив во всём! Он не только гений в огнеметании, ему не будет равных в сочинении баллад!
– А смысл какой глубокий, – затряс головой Инспектор утилизации. – Это же самая суть мудрой каменной скрижали «Муж – вершина творения!»
– Мой сын, – гордо сказал Папакаю, роняя на песок большущий камень. – Он сызмальства понимает, что дракон – это вам не дракониха!
– Вот придурки, – шепнула Лара.