– Мы не дойдем Игнат, нас по дороге пристрелят или в лесу прикопают, как Яков сказал. Нужно много провизии брать и Якова не оставишь одного. И как вы будете с нами стариками валандаться в дороге? Авось, скоро всё пройдет, устаканится. Это наше родовое место, оно нам поможет и укрыться, и прокормиться, нам тут духи предков помогают…
– Мам, да что за глупости? Какие духи? – Перебил Прасковью Романовну Игнат. – Под угрозой все наши жизни! Мы не можем просто сидеть и смотреть на всё происходящее. Надо сейчас действовать, пока везде суета и неразбериха мы можем проскочить. Нам всё равно не выжить тут. Всё изменилось, мам. Если бы ты слышала, что мужики в лесу говорят. В селе и в соседних деревнях просто ужасы творятся. Людей убивают без суда и следствия. Из домов выносят всё, что можно унести. В городах уже голод начался, в деревне пока лето люди могут прокормиться, а зимой что будет никто не знает.
– Ох, не знаю я что и делать, – растерянно сказала Прасковья Романовна. – Как же мы всё это бросим? Мы с отцом всю жизнь тут прожили. Всё для вас строили. Как же мы всё это бросим?
– Мам, мы найдем другой дом ещё лучше этого. Как только Анька немного поправится будем выдвигаться. Я с отцом уже обговаривал это, он был не против. Правда, он сам хотел с тобой поговорить, ну ничего, авось, не осерчает на меня за болтливость. И Якова с собой возьмём, если он захочет. Есть ещё две семьи, которые с нами ехать согласны. Нужно будет и Шурку уговорить ехать, ей теперь тут тоже небезопасно. Может, ещё кто пойдет. Мам, прорвемся. Потом смеяться все вместе будем, как ты боялась.
– Ладно сынок, раз вы всё решили, то я спорить не буду. Куда вы туда и я. На всё воля Бога. Иди помоги отцу, а я пойду Аньке поменяю примочки.
– Мам, можно я с ней чуток посижу?
– Конечно, сынок, иди к ней
Игнат ушел в комнату к Аньке, а Прасковья Романовна вышла в сенцы спросить какая помощь нужна мужчинам.
Игнат подошел к тихо спящей Аньке и присев на пол рядом с кроватью, лицом уткнулся в её крошечную ладошку. Она ему показалась такой маленькой и беззащитной. Анька всегда была худышкой и легкой как пушинка, а сейчас, казалось, что совсем растаяла. Сердце у Игната сжалось при виде жены в таком состоянии. Комок подступил к горлу и глаза предательски защипали от подступавших слез.