ещё цел, а то без рук останусь скоро. Надо Игнату сказать пусть ещё мне нарежет, а то без колотушки совсем тяжко. И щелок
[3] закончился, надо ещё напарить. Вечером ещё надо будет порубить
[4] бельё, так что в лес может и не поспею.
– Бельё и я могу порубить и щёлок напарю, а ты в лес сходи, проветрись, а заодно травы мне кое какой насобираешь с ягодами и на счет Алёшки подумай, а то дикарёнком вырастет! Помяни моё слово, будешь потом с веток его снимать. – С хитрой улыбкой сказала Анькина свекровь.
Подтрунивать Прасковья Романовна умела и всегда попадала своими шуточками не в бровь, а в глаз. Она то точно знала, как Анька за Алёшкино будущее переживала и хотела вырастить из него настоящего человека.
Анька строго посмотрела на свекровь, но тут же рассмеялась, потому что та, как обычно в любой неловкой ситуации начала что-то напевать себе под нос. Прасковья Романовна обожала музыку и знала наверно тысячи разных песен наизусть. При чём на каждый случай у неё как будто бы уже была заготовка. Она никогда не пела на публику или для того, чтобы ей восхищённо смотрели в глаза. Только по случаю и только для собственного удовольствия.
Все говорят, что я ветрена бываю,
Все говорят, что я многих люблю!
Ах, почему же я всех забываю,
А одного я забыть не могу?
Весело подмигнув Аньке, Прасковья Романовна закружила её в танце.
Анька всегда поражалась такой лёгкости ума Прасковьи Романовны и такой детской её непосредственности. Свою свекровь Анька называла и считала второй матерью, очень её любила и уважала. У неё так жить не получалось, она всегда была в тревоге и в вечных беспокойствах.
Развеселив немного Аньку, Прасковья Романовна помогла ей скрутить бельё и растащить его на верёвках, после чего они вдвоём пошли в сторону дома. Прасковья Романовна шла впереди, хотела успеть быстрее к печке, уже должна была подняться каша, а Анька шла чуть поодаль, не поспевая за ней. Вся спина ныла от стирки, руки все распухли и гудели, теперь минут двадцать будут трястись от напряжения.
В деревне у всех был свой круг обязанностей. Анька с Прасковьей Романовной ухаживали за скотом, пряли пряжу, ткали новины, шили нижнюю одежду, стирали бельё, готовили еду само собой, делали заготовки на зиму, с Алёшкой по очереди возились, особенно, когда совсем малюткой был, ходили в лес за хворостом и ягодами, собирали грибы. Всё остальное по хозяйству вели Иван Кузьмич и Игнат: пашню, посев и уборку в положенный срок, избу чинили, конюшню, и вообще, за всеми постройками приглядывали. Все зимние короткие дни и долгие вечера Анька с Прасковьей Романовной сидели за прялками и ткацким станом. Но самая тяжелая работа была в выращивании льна и его превращение в ткань.