– И когда это произойдет, милая Джулия…
– Скоро вернется Рори.
– Рори! – Фрэнк чуть ли не сплюнул. – Мой дражайший братец! Боже, да как ты могла выйти замуж за такого олуха?
Она вдруг почувствовала, как ее скрутила злость:
– Я любила его, – но, секунду поразмыслив, Джулия поправила себя: – Я думала, что любила его.
Фрэнк засмеялся, и от хохота его ужасное состояние стало еще очевиднее.
– Да как ты могла в это поверить? Он же слизняк. И всегда таким был. Никакой тяги к приключениям.
– В отличие от тебя.
– В отличие от меня.
Джулия посмотрела на пол; между ними лежала рука мертвеца. На секунду Джулию захлестнула волна отвращения к себе. Все, что она сделала, все, о чем мечтала последние несколько дней, вернулось в тот же миг: череда искушений, закончившихся гибелью, – и все ради вот этой смерти, которая, как она истово надеялась, закончится искушением. Джулия подумала, что, как и Фрэнк, проклята; какая бы отвратительная цель не зарождалась в его разуме, через минуту увещеванием или трепетом она проникала и в нее.
Что ж… все было решено.
– Исцели меня, – прошептал он. Жесткость исчезла из голоса Фрэнка. Он говорил как любовник. – Исцели меня… пожалуйста.
– Исцелю. Обещаю.
– И тогда мы будем вместе.
Джулия нахмурилась:
– А что насчет Рори?
– Глубоко внутри мы все равно братья. Я заставлю его увидеть мудрость такого решения, он поймет, что произошло чудо. Ты не принадлежишь ему, Джулия. Больше нет.
– Больше нет, – повторила она. И это было правдой.
– Мы принадлежим друг другу. Ведь ты же этого хочешь, разве нет?
– Этого я и хочу.
– Знаешь, я тут думал, что если бы со мной была ты, я бы не отчаялся, – произнес Фрэнк. – Не отдал бы свои тело и душу так дешево.
– Дешево?
– Ради удовольствия. Ради одного только сладострастия. В тебе… – он снова сделал шаг ей навстречу. В этот раз слова Фрэнка удержали Джулию; она не отступила. – В тебе я нашел смысл жить.
– Я здесь, – сказала она. А потом, не думая, протянула руку и дотронулась до него. Тело оказалось жарким и влажным. Оно как будто все пульсировало. Бился каждый нежный узелок нервов, каждая зарождающаяся жилка. Прикосновение взволновало Джулию. Как будто до этого самого мгновения она не до конца верила в то, что Фрэнк реален. Теперь же это было неоспоримо. Она создала этого мужчину или переделала его, лишь своим разумом и хитростью придала ему материальность. Трепет, который она сейчас ощущала, дотрагиваясь до этого тела, такого ранимого и хрупкого, был трепетом обладания.