– Всё, бабочки. Звоните в район. Поплыла ваша хреновина!
Над лугом в лучах заката громоздилась покосившаяся конструкция, уходившая столбами в огромную лужу.
Районные как увидели, за головы схватились!
Ну и выкопали старую, а эту – на её место. Уж пришлось, как положено.
Вот тут бабы Толю нахваливали! А он – прямо расплывался:
– То ля ещё будет!..
* * *
Толя чудил, но чудил неспроста. Была у него на то своя философия, «теория шестерёнки», как он говорил.
За глаза его и звали «шестерёнкой».
– Вон, пошёл дело делать, шестерёнка!
Деревенским смешно казалось – называть эту громадину мелкой деталькой. Но в лицо говорить, нет, остерегались.
Саму теорию услыхала я, придя к Толе косу наточить. Он сидел на крыльце и ножиком выстругивал ореховую палочку. Лицо его выражало полное благодушие удовольствия. А жена ходила туда-сюда и ругала его. Олька маленькая, слабая и вечно недовольная мужем. Дом их был справный, но всё ей казалось, что отлынивает он, что силач её недостаточно нагружен.
Увидев косу, Толя обрадованно загудел:
– Во, давай её сюда, давай. Поточим! Вот только дело доделаю…
– Дело он делает, ага! Думаешь, дело это?! – обернулась Олька на меня. – Ну щас! Сабли он вырезает детишкам! Крапиву рубать! Ты скажи, почто ты всех мальцов по деревне спортил?! Раньше по грязи их возжакал, теперь в крапиву загнал. Чего ты им наплёл?
– Так для интересу же… – оправдывался Толя, со звоном точа косу. – У них крапива – заместо фашистов, они у меня все – красноармейцы теперь, с немцами воюют. Они крапиву рубают, а мне опосля – косить сподручней. Вот и ладно будет…
– Ладно будет! А то ладно, что дети все обстреканные ходят?! Что крапивы теперь ни один бесёнок не боится, тоже ладно? Раньше только нагнёшься за ней – притихнут, а теперь вон сами на неё прут! Своя башка дурная, так мало тебе, ещё и детям головы задурил. Другие – по хозяйству вон…
– Хозяйство моё в целости. И луга в целости, – набычился Толя.
– А сам-то ты в целости?! Ты покажи, покажи свои бока дырявые! О прошлом годе целость твоя кончилась.
Олька намекала на историю со стадом. В прошлом году всё стадо упустили, коровы клевера переели, и раздуло им животы. Металась обезумевшая от боли скотина по полю. Способ-то есть народный: шилом в нужном месте живот пропороть, чтобы воздух сошёл. Да разве подступишься к бешеным?! А так погибнут.