Практикум по боевой некромантии - страница 24

Шрифт
Интервал


Собралась, сосредоточилась, создала. Заклинания уже полетели в сторону призраков, поспешно растворяя их в воздухе. Адепты тут же попадали на пол и принялись стонать от боли.

– Профессор! – Внезапно воскликнула Шела, тормоша какого-то парня. – Профессор! Он мертв!

– Что? – Агертон скучающе оглянулся. – Ты уверена? Может, он уже был мертв изначально?

– Его сердце не бьется, он холодный!..

И тут рука парня вцепилась мертвой хваткой в Шелу. Девушка завизжала так, что ее вопль разнесся по всей Школе.

– Ну, замечательно! – Ударил себя по бокам Агертон и закатил глаза. – Давай, сообщи всем, что мы здесь.

Парень, что удерживал Шелу, поднялся и сел, осадив девчонку грозным взглядом. Та задрожала и слабенько улыбнулась.

– Ты уже был мертв, да? – Нервно выпалила она.

– Прекрасно! С нами лич! Иди сюда, теперь ты – Декан факультетов! – Радостно объявил Агертон.

Мы дружно уставились на некроманта, а лич тем временем резко обернулся и удивленно захлопал глазами.

– Что? Правда? – Выпалил он и, выпустив Шелу, быстро поднялся на ноги. – Прям, декан?! Я?!

– Кому же, как не мертвому, учить некромантов магии, – отмахнулся Агертон.

– Вау! Спасибо! – Схватил его руку лич и принялся трясти. Агертон поморщился, но руку не убрал. – Меня еще никто не делал Деканом!

– Да на здоровье! – Расщедрился Агертон, потом задумался и добавил: – Посмертно.

И тут пол под ногами задрожал.

Грохот стоял такой, и все тряслось так, что мы почти сразу же и синхронно повалились на пол. Похоже, Шела все-таки кричала слишком громко. Когда Агертон бросил в ее сторону взгляд, было понятно, что в нем мало радости.

– Первое правило Школы некромантии! – Вскинул он палец в воздух. Снова тряхнуло, он снова свалился. Но в передышке снова приподнялся и продолжил. – Никогда не кричать так громко в стенах учебного заведения.

– Это мы уже поняли! Что за хреновина нас трясет?! – Рявкнул окрещенный мною пятый преподаватель.

Агертон нахмурился, задумался и ушел в себя на пару мгновений, а потом задумчиво ответил:

– Не знаю. – А потом он взглянул на лича. – Но это все твоя вина!

Парень округлил глаза и пискнул неестественным фальцетом, шлепнув себя по груди:

– Моя?!

– Конечно, твоя! Кто тут Декан, в конце концов?

Парень, несмотря на то, что мертв, побелел сильнее, его перекосило от возмущения в попытке что-то ответить. Но все было тщетно. Агертон не стал дожидаться, когда тот очухается.