После ужина он удобно устроился на кровати поверх одеяла и погрузился в чтение при уютном свете настольной лампы. Прошло часа два, а то и больше, когда в оконное стекло стукнулся маленький камушек.
Егор поднялся, подошел к окну и всмотрелся в темноту, прильнув лицом к стеклу и приставив к вискам ладони. Потом заулыбался, повернул ручку и распахнул створку:
– Нина, ты?
Девушка приложила палец к губам.
– Тсс! Потуши свет и дай мне руку!
Он перегнулся через подоконник, протягивая ей ладонь.
– Свет сначала потуши! Увидят же! – громким шепотом сказала Нина, оглядываясь по сторонам.
– Здесь точно никого нет?
Она прошла по темной комнате и заглянула в коридор сквозь стеклянные двери. Там где-то за углом горел холодный дежурный свет.
Нина повернулась к Егору. Он подошел и обнял ее. Целуясь, они сели на кровать.
– Подожди.
Она встала, еще раз мельком взглянула в стеклянную дверь, прислушалась, а потом расстегнула блузку, сняла ее и аккуратно повесила на спинку стула, оставшись в красивом кружевном бюстгальтере. Егор смотрел во все глаза и не верил, что это происходит на самом деле.
Их взгляды встретились. Без блузки, с голыми плечами, Нина выглядела смущенной и беззащитной. Егор встал, сделал шаг и подхватил ее на руки, как тогда, у горной реки.
Повернувшись, он бережно опустил девушку на постель и помог освободиться от юбки. Трусики были тоже кружевными – он никогда таких не видел.
Ошеломленный, не в силах сдержать шумное дыхание и стук зубов, которые предательски выдавали его неопытность, Егор робко гладил ее плечи и безуспешно пытался на ощупь справиться с застежкой бюстгальтера.
– Боже, это же так просто! – Нина сунула руки за спину, и мальчишка вдруг совсем близко увидел в сумраке вырвавшийся на свободу сосок, окруженный, как ореолом, белым мерцанием груди. Егор нежно коснулся его губами, еще и еще. Сосок слегка съежился, сморщился и выдвинулся, будто потянулся навстречу ласке.
Замирая от близости проникновения в тайну, мальчишка осторожно вошел рукой под резинку кружевных трусиков, и первое ощущение было странным – как будто он накрыл ладонью горячую и влажную мышь. Он не ожидал, что это место у женщины такое выпуклое.
Егор сдвинул резинку кружевных трусиков вниз.
– А ты? – спросила Нина, открыв глаза.
Он заметил, что еще даже не снял рубашку, и, привстав на колени, дрожащими непослушными пальцами начал торопливо расстегивать пуговицы.