– Немцев надо предупредить про самолёты, чтобы не мотались попусту до аэропорта и обратно, – разродился, наконец, Донни. – Я хочу, чтобы, если они не уедут, у них всё-таки осталось немного денег… для меня. И русскую предупреди, чтобы не трепалась о том, что не платит!
– Сделаю, – почти по военному отрапортовал Звездочёт, расплылся в улыбке и выскочил на улицу, словно мальчишка.
– Я одного не понимаю, – задумчиво заметил Донни. – Как это «совсем нет денег»? Неужто у этой русской нет ни счетов, ни друзей с деньгами? Задурила она голову нашему Звездочёту, – заключил он.
– Не готов судить… – ответил Повелитель. – По правде говоря, мне кажется, у неё действительно тяжко с финансами. Одевается она роскошно, хотя и старомодно. Но вот с деньгами… По правде сказать, если бы не Звездочёт… Ты не замечал, что Звездочёт постоянно за неё платит?
– Да? Не обращал внимания.
– Сама она заказывает крайне скромно.
– Не убедил! Много ли ты видел бедняков, которые путешествуют по заграницам? Господь с ней… Что ты думаешь про весь этот бедлам?
– Этот бедлам неспроста… – со вздохом ответил Повелитель. – Ты посмотри, какие масштабы! Карабинеры эти на улицах… Может, мы войну какую проспали, сидя в этом кафе?
– Я сначала тоже подумал, что это переворот! – убеждённо возразил Донни. – Может быть, я и сейчас так думаю.
– Война, переворот, инопланетяне высадились в столице… Я, кстати, позвоню завтра или послезавтра в столицу, у меня там однокашники.
Тут с улицы раздался испорченный железным рупором мегафонный голос: «Жители города! Президент и правительство просят вас соблюдать карантин! Настоятельно рекомендуем запастись антисептическими средствами, масками и резиновыми перчатками. Работа развлекательных заведений и заведений общественного питания запрещена. Сограждане!..»
– Это ещё что за цирк? Дева Мария! – воскликнул Донни, и они с Повелителем, словно мальчишки на танковом параде, высунулись из дверей.
По улице, подобно черепахе на морском побережье, ползла желтая разболтанная машина – такое же, а может и то же самое, такси, которое, как предвестница беды, привезло Мать к крыльцу кафе Донни. На крыше автомобиля, словно тулья генеральской фуражки, была установлена конструкция из шести граммофонных труб, которые без всякой передышки и даже почти без запинки несли весь этот бред. Текст, держа в левой руке дешёвый пластмассовый микрофон, наговаривал непосредственно водитель.