– Вовремя ты, Грач, диверсантов словил. Завтра мы все могли остаться без работы. За голодовку по головке не погладят…
Согласно кивая, Шпак незамедлительно задал свой вопрос:
– А вы в курсе, девчонки, что голодовка у нас идет по первому перечню самых грубых нарушений воинской дисциплины и доклад о ней немедленно следует до самого верха?
– Чем скорее про нашу забастовку узнают наверху, тем быстрее вы выполните все наши требования! – перебила Лиду, быстро и уверенно ответила Танечка.
Хлопнув в ладоши, подполковник качнул головой:
– Увы, девчонки, но я вынужден вас огорчить. Ни одно из ваших требований выполнено нами не будет, но зато все члены вашего стачечного комитета будут немедленно отчислены, за исключением Виты Буровой, если и она тоже фигурирует в вашем списке. Ее отец отмажет свою дщерь, а вместо нее легко найдут подходящего козла, пардон, девочки, подходящую козу отпущения.
– Да вы нам все гоните! – отозвалась Лидочка в запале. – Ой, простите меня, Максим Петрович! – поняла девчонка, что немного перегнула, сконфуженно заморгала и опустила голову вниз. – Вы слишком много от нас требуете! Это и наверху поймут…
– Да нет! – улыбнулся невесело Макс. – Ничего лишнего от вас мы не требуем. Все у нас в рамках положений. Свободный выход вам, кстати, еще пока и не положен…
– Кстати, – перехватила и взяла слово майор Штерн, – согласно программе обучения, вы первых три месяца обучения должны находиться в учебном центре. Это Максим Петрович обивал все пороги, чтобы после присяги оставаться в городе. А какие увольнения могут быть в лагере? Никаких! А тут вас в город отпускают. Не всех сразу. Но, увы, таков порядок для курсантов первого курса. Не мы его придумали, не нам его менять…
– Пролет! – выдохнула Танечка огорченно и посмотрела на свою подругу. – Жесть! А нам говорили…
– Вас попросту банально развели… – усмехнулась Леся. – Или у ваших кавалеров с мозгами не все в порядке, или они по полной программе включили свой мужской шовинизм…
– Это как? – моргнули озадаченные девчонки.
Глядя на них, Штерн иронично усмехнулась и разъяснила:
– Посчитали парни службу в армии исключительно мужской прерогативой и попросту захотели убрать вас с дороги…
– Или вас сознательно провоцируют враги! – прищурился Шпак и постучал ручкой по столешнице. – Но в любом случае, в проигрыше останетесь только вы одни – самые простые девчонки. Блатных всех пристроят, если разгонят наш факультет, а вас всех просто выкинут на улицу. Извинятся за потерянный вами год и попросят с вещами на выход. Даже если и найдут вам места, то из вас быстро сделают солдатских девок…