– Пойдёмте, я покажу вам вашу каюту – как ни в чем не бывало вежливо и деликатно заговорил Джамбула.
Он указала открытой ладонью на уютную светлую каюту с большой супружеской кроватью.
Пьяный Максим, как намагниченный устремился туда. Джамбула же в этот момент сжимал попку его жены у него за спиной.
Лодка качнулась и помогла Максиму с размаху плюхнуться в койку.
– Иди ко мне, мое золотце…– пробурчал муженек, проваливаясь в алкогольный сон.
Эмилию же уже за запястье тащили, как проститутку, в соседнюю каюту.
Девушка еще сопротивлялась, но уже больше демонстративно и показно.
Завалив на кровать Богдан стал настойчиво целовать Эмилию, а Джамбула с силой раздвинул её ноги.
Оба мужчины довольно быстро разделись и все трое оказались под одним одеялом.
Двое накачанных загорелых мужчин стали раздевать Эмилию, которая попросила «только тихо, чтобы муж не услышал».
– Мальчики… мне… я так не могу…– оставшись абсолютно голой Эмилия уже чувствовала как возбуждены оба самца и решила еще немного поуправлять ситуацией с помощью женских капризов.
Богдан тяжело дыша стягивал с нее трусики, а Джамбула уже вкладывал её в руку свой огромный стоячий ствол.
– Мне надо заплатить…– скромно тупя глазки в пол прошептала Эмилия.
Она впервые за этот отпуск лежала в постели с мужчинами. Простыни и одеяла обнимали ее нежное тело. И она чувствовала, как с каждым разом ей все больше и больше нравится отдаваться за деньги.
Быть не просто шлюхой для турецких мужчин, но и проституткой. Которой платят и делают с ней, что хотят.
Это только обостряло чувство близости от двух пылающих голых мужских тел рядом.
Богдан встал, подошел к дивану, на котором лежали его брюки, достал толстый кошелек.
– Ну конечно, ты же у нас платная шлюха.
Богда достал несколько стодолларовых купюр и швырнул их в Эмилию. Затем включил музыку, чтобы заглушить сатанинский храп её мужа и залез обратно под нагретое одеяло.
За окном разыгралась гроза и каюту качало на подымающихся волнах.
Под одеялом, Эмилия даже не стала собирать деньги, ей нравилось лежать на них лицом к Джамбула, целоваться с ним за деньги и сжимать подкачивая его напряженный конец.
Попочкой она уже насаживалась на пальцы старого друга ее мужа.
В четыре руки Эмилия не могла уже отследить в накатившей грозе где и кто ее трогает.
Ласки прокатывались от шеи до груди, в то же время попу и промежность поглаживали другие руки. Эмилия сходила с ума, извиваясь между двух мускулистых тел.