Под ярмом столь внезапного опустошения человек без имени не успел даже осознать свое положение, как смердящие мраком щупальца бездонного рока расползлись у него под ногами, уже готовясь схватить героя в царство мук и отчаяния. Но тут все мироздание сотряс Взрыв.
Земля под ногами мужчины всколыхнулась – она никогда не была так жива; все, что обитало в пластах породы, забурлило и растеклось по жилам геологических ловушек – оно никогда не чувствовало себя живее. Шпарящая волна поднятой пыли рябью пронеслась по пустыне, ведя за собой явление неописуемой, но фатальной красоты: стена непонятной магматической субстанции заполонила все вокруг. Мерцающие огни протон-протонного цикла легким бризом ласково колыхали волосы Aгасфера, Aгасфера, нашедшего окончание своих скитаний – поверхность солнца. Прикоснувшись к этому природному чуду рукой, человек без имени перестал существовать, как и все случившееся. Наступила тьма.
***
Пустота… всеобъемлющее черное ничто, куда погружается умерший, настрадавшись от бесноватого танца на смертном одре в попытках зацепиться за ускользающее мгновение вдохнуть жизнь в уже неживой сосуд. Но там, где заканчивается жизнь, там, где организм впадает в немилость энтропии и все сущее погружается в слепое смятение, в самый неожиданный момент рассеянный сгусток энергии, осязая гравитационные приливы сквозь непроницаемую стену браны, подает первые признаки перерождения.
Будто услышав сигнал пробужденного пульса, нарушившего однополосный ритм электрокардиограммы, изящный вальс энергии новорожденного космосом дитя бьет ключом. Извилистые блуждания нескольких ручейков барионной материи грациозно впадают в устье бездонного колодца. Он захватывает в вихрь своего коловращения потоки горячего намагниченного газа и устремляет их к горизонту, горизонту, нещадно разлучающему компаньонов, дружба которых насчитывает миллиарды лет: магнитного поля и газа – и если первому черная дыра уготавливает роль лучезарного мученика, освещающего своим величием вселенную в оба конца нашей браны, то второго она бросает в пучину многомерной неизвестности, растягивая на световых скоростях в продольные нити и в конце концов расщепляя, стоит летящему потоку изувеченного тепла увидеть игру световой палитры ослепительно белых бликов. Приливные силы гравитационной сингулярности делают жизнь любого атома бесследной.