Промчавшийся по магнитной рельсе ударной стрелой маглев поднял в воздух разбросанные новостные газеты вчерашнего дня – однако сверхскоростной вихрь, порожденный трехсотметровой сквозной вагонеткой, не способен был отвлечь Крео от размышлений. Одна из газет, маятником ниспадающая на землю, покрыла правый ботинок мужчины: «Предсмертный вздох Земного Объединенного Полиса: Синклит северо-западной всегломерации (40-73), вслед за фискальной автономией, абсолютным большинством принял во втором чтении акт об автономной денежно-кредитной политике» – гласил подзаголовок гнущегося сверхлегкого дисплея.
***
Стеклянный пол – под его прозрачным чревом водные потоки циркулировали по внутреннему контуру системы охлаждения – строгим линейным коридором протягивался вдоль машинного зала. Минуя одну стойку процессорного оборудования за другой, он упирался в блоки хладоцентра, словно блуждающему среди каменных плит археологу наконец являлся Город из золота. Многочисленные мерцания датчиков внешнего контура жидкостного охлаждения плавно потухали и вновь загорались в такт с бултыхающимися лазурно-голубыми переливами теней, что откидывали на стены помещения подпольные водные каналы. Волшебная красота лагунной акварели наполняла спокойствием тьму, в которой до конца своих дней обреченно обитал суперкомпьютер, его двухмиллиардной ядерной умиротворенности также способствовал едва слышимый гул воздушных потоков.
Другим обитателем царства электронной гармонии была ультра-розовая проекция дракона, подобно небесному телу, прецессирующего по залу с постоянным угловым моментом и искривляющегося при каждом столкновении с лентами серверов. Огнедышащее чудовище выполняло функции сторожевой системы, сигнализирующей о необходимости подачи инергена в случае возгорания – подспудно же своим мифическим пламенем оно являло символический оксюморон в чертогах техногенной уязвимости к мельчайшему огоньку.
За стеклянной перегородкой располагалась операторская, усеянная вычислительной аппаратурой и вмонтированными в стены мониторами. На столе могильной неподвижностью стояли часы и живым дыханием проецировали время: семь утра. Раздался сигнал биометрической аутентификации, магнитный замок щелкнул – дверь открылась.
Крео Спри спокойно оглядел каждый угол своего рабочего пространства, не забыв бросить через плечо доверчивый взгляд на дверь, которую только что миновал: как бы дружеский кивок ее непроницаемой натуре, гарантировавший, что механизмы не заточат его здесь. Таким же гарантом Крео почувствовал и себя в отношении техногенного супертела, живущего за перегородкой в дремучей чаще кремния. Коснувшись стекла ладонью, хранитель поприветствовал безобидное дитя.