– Я уверен, это временно. Все ещё наладится, мой господин. Ты сам понимаешь, это не решение Лэр, и она несвободна… м-м-м, в некотором смысле… – Ему хотелось добавить что-то типа «она вас всё равно безумно любит», но вместо этого Себастиан спросил: – Может, вам стоит сейчас сбежать?
– Сбежать? Ты о чём? – Абигор уставился на дворецкого вдруг ставшими круглыми от удивления глазами.
– Не понимаешь? Ну, ты и Лэр… Пока все в таком состоянии… Думаю, вас нескоро хватятся. И вообще, – он склонился к самому уху Абигора и прошептал, – надо ее постоянно контролировать: вдруг ей взбредёт в голову рассказать Асмодею правду о Таро.
Абигор мысленно пожелал, чтобы Асмодею пришлось уже совсем скоро пожалеть о своем решении. Выяснять отношения с помощью кулаков, хотя они и чесались в прямом и переносном смыслах, не имело никакого смысла, и он понимал это, как и то, что если хочет как-то отомстить инкубу и вернуть Лэр, должен действовать его же методами.
– Не смей, – проговорил Себастиан, угадав его настроение. Его карие глаза загорелись ярко-красным. – Ты заваришь кашу, которую придется расхлёбывать всем до десятого поколения.
Увлеченные разговором, они не заметили Хиро, только намеревавшегося переступить порог кухни.
Оторопев, дьяволенок схватил кожаную куртку и вышел на улицу. Ему было душно в доме: горло сдавил спазм, в груди клокотала злоба, и всё это мешало нормально вздохнуть. Хиро очень хотелось кого-нибудь спровоцировать на драку, а потом избить, как он не раз уже делал в Вертероне. Правда, каждый раз довести дело до конца ему мешал неизвестно откуда появлявшийся Агалиарепт, но сейчас ведь его рядом не было…
[Акт третий. Мятежник]
В голове у Хиро путалось: то он принимался ненавидеть Себастиана и Лэр, то наоборот, ни с того ни с сего начинал их жалеть, а заодно и Абигора с Асмодеем. «Это что же получается: отец Таро – Себастиан?.. Как так? Как она могла… Ведь мой отец так её любит, а она… Поэтому она его бросила? Ради кого?.. Ангелы меня побери, что же происходит? И что делать? А что я могу сделать?.. Всё рассказать – но кому? И что будет, если Асмодей узнает правду?..»
Хиро так погрузился в свои мысли, что не заметил, как оказался в Грамерси. Он практически летел, не обращая внимания на удивлённые взгляды прохожих. Выскочив на 13-ю Авеню, увидел перед собой тумбу с мусором, тут же схватил её и с яростью отшвырнул в сторону, совершенно не заботясь, что может кого-то задеть. Лишь заметив, что прохожие с опаской обходят его стороной, он остановился перевести дыхание и оперся о какую-то гладкую прохладную поверхность. Нахмурившись, Хиро взглянул на свою опору. Ею оказался фонарный столб. Не в силах сдержать новый приступ ярости, дьяволёнок обхватил его покрепче и с легкостью свернул в узел.