И тут меня осенило.
– А сэр Алонт?..
– Ушел по своим делам, – ровно отвечает учитель.
Подойдя к ближайшей к столику кушетке, он неторопливо садится и прислоняет посох к изголовью. Проводит когтями по полированной столешнице, на миг замирает и… Плавным и изящным движением касается маски на своем лице, снимая ее.
Я вижу его профиль, и щелчок моей челюсти звучит одновременно с тихим стуком кости о дерево.
– Что-то не так?
Суртаз поворачивается ко мне. Его глазницы едва мерцают холодной зеленью, а череп кажется… совершенно обычным. Лицевые кости выглядят старыми, пожелтевшими. Кое-где видны мелкие сколы и трещины, отсутствует пара зубов.
Я ловлю себя на мысли, что даже как-то разочарована этим, что ли. Видимо, глубоко внутри мне все же хотелось верить в его божественную суть. А у бога просто не может быть такого… обычного лица. Но в этом я, естественно, не признаюсь в этом, благо, эмоций в моем голосе все так же нет.
– Я думала, вы никогда не снимаете маску.
Первый Некромант то ли хмыкает, то ли издает короткий смешок, после чего небрежно указывает мне на кушетку напротив. Расценив это, как приглашение присесть, я подлетаю к ней и осторожно опускаюсь на краешек.
– Не снимаю. То, что ты сейчас видишь, тоже своего рода маска.
В голосе Суртаза я снова слышу усталость. А еще не знаю, как понимать его слова – буквально или образно?
Вряд ли буквально. Наверное.
Что ж, самое время проявить сообразительность.
– Вы имеете в виду ваше обожествление? – осторожно интересуюсь я.
– И это – тоже… – рассеянно отвечает учитель, а затем, будто опомнившись, добавляет: – А по поводу маски… Одежды Смерти – слишком могущественные артефакты, чтобы их не требовалось снимать хоть изредка.
– Слишком могущественные – даже для вас?
Видимо, Суртаза забавляет мой вопрос – учитель снова издает смешок. Без маски он звучит скорее шелестящим, чем шипящим.
– Достаточно могущественные, чтобы я выдержал непрерывное их ношение на протяжении почти семиста лет, но не преминул возможностью снять хотя бы часть, оказавшись в достаточно безопасном для этого месте.
Кажется, мой новый наставник – мастер формулировок похлеще предыдущего. У Альда, когда он начинал умничать, хотя бы фразы были короче. Ледяной комок в груди снова выпускает шипы, и я спешно окидываю взглядом комнату в поисках того, на что можно было бы отвлечься.