А скорее, пары-тройки: разобраться с половиной я так и не смог, а какие-то, вероятно, и вовсе не заметил – не хватило ни класса, ни опыта, ни даже грубой силы Дара. Дед работал изящно, маскируя контуры под мой природный фон. Какие-то из них завязывались на исцеление, какие-то – на защиту от высокоуровневой магии… а какие-то должны были сработать только в том случае, если по мне принялись бы палить из винтовок. Не самые надежные – Панцирь, Латы или стандартный Щит сработали бы, пожалуй, получше.
Но не ходить же по столице упакованным в магическую боевую броню.
Вряд ли после случившегося кто-то всерьез посчитал бы меня трусом, а деда – излишне осторожным. И все же полноценный защитный «обвес» не только вызвал бы слишком много пересудов, но и доставил бы некоторые… скажем так, бытовые неудобства.
Лена без труда стащила с меня рубашку, но на Латы ее бы точно не хватило. И вечер однозначно бы не удался. А защиты мне хватало и так – и новообретенной, и своей собственной.
Не говоря уже о трех машинах, следовавших за мной везде и всюду. Здоровенную серую «Волгу» с тремя охранниками мне навязал Андрей Георгиевич, не оставив даже шанса на возражения. А две других – неприметные легковушки, покрытые пылью чуть ли не до самой крыши, – заметил уже позже. И почти случайно – рассказывать мне о них, разумеется, никто не собирался.
Приходилось понемногу привыкать. К счастью, положительные моменты тоже имелись…
– Немного утреннего самолюбования? – улыбнулась Лена.
– Не совсем. – Я вздохнул и положил свежий номер «Вечернего Петербурга» на край стола. – Просто думаю, как со всем этим… жить дальше.
Александр Горчаков – герой или преступник?
Я снова загремел на первую полосу – и на этот раз с заголовком впятеро громче любого из предыдущих. Статью я уже читал: дважды вчера вечером и только что, за кофе – освежить в памяти. На этот раз газетчики полоскали меня весь первый разворот… но, надо сказать, делали это с уважением. Пожалуй, даже с нотками восхищения. История юного князя, в один день потерявшего старшего брата и в одиночку раскрывшего целый заговор, трогала чуть ли не до слез. Конечно, мне досталось и за стрельбу, и за драку, и за гонку на чудовищной машине без номеров – но все это выглядело по меньшей мере оправданным.
Под стать статье была и фотография. Четкая, качественная, едва не на половину разворота. Явно Ленина… но не совсем. Откровенной ретуши я так и не разглядел, но что-то подсказывало: вряд ли после всего случившегося я мог сидеть на капоте машины так красиво. Тяжеловесно, вальяжно, пристроив ногу куда-то на радиатор – будто специально позировал. И смотрел не в кадр, а куда-то в сторону, вдаль – да еще и с фирменным усталым прищуром героя американского боевика.