Может быть, продолжения в пух и прах проигранной войны, попытка запоздалого реванша? Еще раз очертя голову броситься в бой, пытаясь отменить все сделанное Дженной? Ухватиться за призрачный шанс если не победы, то хотя бы мести. Мести за что? Ольга и сама не знает, ведь Дженна не действовала лишь против нее одной, она вела войну против всех, воевала и победила. Ольга не единственная жертва, более того, она даже отделалась лучше других. Яростная персональная вендетта за бесчисленные жертвы мисс Донован? Возможно, то был бы хороший мотив, если бы Воронова по-настоящему сожалела о них, но ведь это не так. Она не сожалеет и не оплакивает всех тех неисчислимых, кого Дженна смела со своей сияющей дороги. Ибо никто бы не сумел их оплакать, и никто не вынес бы длани этого сожаления, тем более Ольга, с детства приученная и приучившая себя не скорбеть о том, что лежит за пределом ее возможностей. Она не будет стегать море плетью, бессмысленно.
Значит, она не жаждет отмщения за других. И за себя – тоже. И все же, почему тогда она чувствует себя обязанной помочь Кирову и его команде избавиться от Дженны? Сделать все, что от нее зависит, отдать жизнь, если потребуется, но добыть рыжую ведьмину голову…
Почему? Потому что впервые в жизни Ольга Воронова испытывает незнакомое для себя чувство, прежде неведомое и почти невозможное. Новое страшное чувство жжет ее душу с тех самых пор, как девушка очнулась на Терминале. Впервые в жизни Ольга Воронова испытывает стыд за свои поступки, горький стыд за трусость, глупость и самодовольную уверенность, раскаяние и сожаление от полной невозможности что-либо изменить.
Почти год назад старшина Воронова получила неожиданную подсказку от Примы. Возможно, она была первым и единственным человеком, которой приоткрылась правда о Дженне Донован, которая узнала часть ее тщательно скрываемого прошлого, а значит, получила возможность хоть приблизительно предсказывать и будущее. Ей одной мятежные роботы приоткрыли завесу тайны – в своем пути к власти, Дженна будет с легкостью нарушать законы своей же компании, своего же привычного мира. Она вовсе не безвольный, дрессированный исполнитель, коей всегда так ловко казалась, она шла против Сверхновой раньше, и явно готова будет идти против воздвигнутого её же предками колосса и впредь.