Но давайте вернемся на шаг назад, к тому, как я стала видеть ауру. Это началось в детстве. Я родилась с экстрасенсорными и эмпатическими способностями. Будучи ребенком, наделенным эмпатией, я смутно понимала, что со мной происходит. Вокруг меня бушевали эмоции, и я впитывала их все, пока у меня не начинал сильно болеть живот, потому что я воспринимала их через чакру солнечного сплетения. В итоге после семейных праздников я на несколько дней заболевала, потому что впитывала энергию эмоций каждого человека, который был в доме, а во время наших семейных сборищ она била через край! Позже, когда я поняла, что со мной происходит, я научилась частично блокировать самые сильные выплески энергии, чтобы не впитывать ее в таком количестве. Но несмотря на это, мне по-прежнему трудно подолгу находиться в многолюдных местах.
Я не только ощущала энергетические поля, окружающие людей, но и видела их разноцветные ауры. В детстве мне и в голову не приходило, что другие не видят ауру людей, животных и деревьев. Для сравнения: когда вы выходите на улицу, а солнце светит так ярко, что приходится щуриться, вы же не подбегаете к другим людям и не спрашиваете: «Вы видите свет? Он такой яркий, что хочется прикрыть глаза? Как вам кажется, он желтый?» Нет. Вы не задаете таких вопросов. Вы просто думаете, что все остальные видят то же, что и вы, особенно в детстве.
Первая догадка о том, что я вижу что-то такое, чего не видят другие, пришла ко мне, когда я училась в католической начальной школе. Нам дали задание раскрасить картинку о нашем доме и семье. Раскрашивая фигурки, изображавшие каждого члена семьи, я выходила за контуры, точно отображая цвета ауры этого человека. Учительница, а она была монахиней, раскритиковала мой рисунок и отчитала меня за то, что я плохо справилась с заданием, потому что раскрасила картинку не по контурам, а значит, неправильно.
Будучи эмпатом, я чувствовала, что учительница очень недовольна моей работой, но не могла понять почему. Я не понимала, что она не видит ауру, и сделала вывод, будто она критикует мой рисунок и умение рисовать и раскрашивать. В тот день я решила, что больше никогда не буду ничего раскрашивать и рисовать, так как, очевидно, у меня ужасно получается и то и другое. Это было особенно досадно, если учесть, что моя мама была художницей, прекрасно рисовала и раскрашивала, но по возращении домой я была слишком сконфужена, чтобы рассказать ей о случившемся. В моем представлении она пришла бы в ужас, ведь ее дочь нарисовала картинку так плохо, что опозорилась перед монахинями.