Стоит ли удивляться, что мы не можем понять прошлое? Наш удел – то, что касается лично нас и находится в непосредственной близости. Ко всему остальному мы глухи.
И потому, не зная, что еще ей сделать, Йан Товис вернулась к мгновению накануне, или вздох назад, или к самому началу времен, когда ее брат возглавил вылазку в сердце воинства лиосан, его Хустов меч взревел хохотом, и на этот хохот пришел дракон.
Она затянула ремень шлема и выхватила меч. Внизу у разрыва, словно пена вокруг раны, возникали лиосан. Шайхи отступали под натиском, кроме центра, где сквозь вражеский строй прорубался ее брат. Казалось, он двигается вдвое быстрее всех окружающих. Он с легкостью перерубал врагов, будто камыши. Даже с такого расстояния было видно, как вокруг Йедана брызжет во все стороны кровь. Воины-шайхи двигались следом, и дикая ярость и жажда смерти будто бы передавались и им.
На фланг подошли две роты летерийцев, чтобы поддержать ее народ. Строй выровнялся и стал прочнее.
Йан Товис направилась на другой фланг, ускоряясь с каждым шагом. Она не бежала – это бы вызвало у воинов панику. Но и медлить было нельзя: чем дольше, тем больше от рук лиосан гибло ее подданных, тем скорее фланг был бы опрокинут. Бешеные удары сердца отдавались дрожью во всем теле.
Сумрак с боевым кличем ринулась прямо в схватку, расталкивая бойцов. Ужас в глазах ее воинов сменился внезапной надеждой.
Но одной надежды было мало.
Йан Товис воздела меч и стала королевой, ведущей народ на войну. Она выплеснула из себя всю жажду схватки, которая поколениями копилась в крови ее рода, и этот нектар силы отбирал слова, оставляя только дикий вопль, от которого всех вокруг охватывал испуг.
Крошечный островок сознания наблюдал за происходящим с ироничной полуулыбкой. Ты слышишь меня, брат? Здесь, слева от тебя? Киваешь удовлетворенно? Чувствуешь, как моя кровь тянется тебе навстречу? Правители шайхов снова бьются на Берегу.
Никогда еще мы не были столь жалкими, как в это мгновение, Йедан. Мы загнаны в тиски ролей, назначенных нам в распорядке вещей. Мы родились, чтобы оказаться здесь. Свобода оказалась ложью – ужасной и сокрушительной.
Внезапно перед ней возникли враги. Она приветствовала их улыбкой – и росчерком меча.
Воины вокруг нее воспрянули духом. Они сражались бок о бок со своей королевой – они не могли бросить ее одну, их всех охватило нечто огромное и необузданное, будто внутри пробуждался первобытный зверь. Воины сдержали наступление лиосан и стали теснить их назад.