Йан Товис вгляделась в лицо женщины, сухое и бесчувственное. Она уже смирилась.
– «Они будут ждать тебя на Берегу».
Губы женщины тронула улыбка.
– Да, так мы провожаем мертвых. Я помню.
Провожаем мертвых…
– Передай ведьмам: если они снова сотворят такое – еще хоть раз воспользуются мною, – я их обеих порешу.
– Им на вид лет по десять, ваше величество, – проговорила женщина.
– Но только на вид. На самом деле это две старухи, злобные и гнилые, которые всех ненавидят. Передай им мое предупреждение, солдат.
Женщина молча кивнула и поднялась.
Йан Товис легла на землю, почувствовала затылком грубый песок. Пустое небо. Сны в темноте. Преклонись я перед Берегом, они бы не смогли меня тронуть. Это мое наказание.
– Но если бы они не одержали меня, – прошептала Сумрак, – то Гончие убили бы не одну сотню наших воинов. И кто из нас еще злобный и всех ненавидит?
Я пойду к ней. В Харканас. Буду молить о прощении. Ни одна из нас не выдержит веса этого венца. Его нужно выбросить. На это у нас силы найдутся. Обязаны найтись.
Ах, какая я дура. Йедан не сдастся. Жертвы должны что-то значить, даже когда они бессмысленны. Похоже, всем нам суждено погибнуть. И выбора у нас нет. Ни у шайхов, ни у летерийцев, ни у Сандалат Друкорлат, Королевы Высокого дома Тьмы.
Она зачерпнула ладонью горсть белого песка – мелко-мелко перемолотых костей.
– Все здесь, – прошептала она. – Вся наша история: что было, что происходит сейчас… и что будет… Все здесь.
Йан Товис сжала ладонь в кулак, как будто хотела это все раздавить.
Камень шепчет
Терпение,
Но рука берет долото.
Дитя умоляет
Не сейчас,
Но песок ссыпался вниз.
Небо кричит
Лети,
Но ты вцепляешься в землю.
Ветер поет
Ты свободен,
Но корни держат тебя.
Дева просит
Останься,
Но тебе пора уходить.
Жизнь требует
Живи,
Но ты мечтаешь о смерти.
Ты умоляешь
Не сейчас,
Но песок ссыпался вниз.
Камень шепчет
Терпение.
…
«Заклинание»
Галлан из Харканаса
– Наступит время, – нарушил молчание Сечул Лат, – когда нас совсем позабудут.
– Говори за себя, – прорычал Эстранн.
– «И они станут пить кровь». Помнишь? Это из Книги Старших. Такими нас и запомнят: тиранами и кровопийцами. Если мы не спасем своих последователей, то кто? Кто спасет несчастных смертных?
Кильмандарос, чьи ножищи громыхали по земле будто по огромному военному барабану, сказала: