Остервенело хлопаю дверью, на что Витина бровь вопросительно ползет вверх.
– Ты бы за мной еще в номер пришел.
– Как прошло? – игнорирует мою претензию и поправляет манжеты.
– Нормально.
– Он поверил в твою искренность?
– Думаю, да, – улыбаюсь и отодвигаю край пиджака, – платье даже порвал для убедительности.
– Просто хотел полапать. И все же, – Витин сальный взгляд скользит по моему бедру, – у тебя классные ноги, Луизка. Может, минет?
– Охренел? – закатываю глаза, резко прикрываясь пиджаком.
– За эти четыре года я так и не нашел ту, кто сосет лучше, чем ты.
– Сомнительный комплимент, – кривлю губы, – высади меня здесь. Сама доберусь.
Витя кивает водителю, и тот припарковывается на центральной площади.
– Позвоню, – бросаю через плечо и выхожу на улицу.
«Мерседес» скрывается за углом, а мои холодные пальцы наконец-то нажимают кнопку «вызвать такси».
Домой приезжаю минут через двадцать. Ромка еще дрыхнет. Проскальзываю в душ, чтобы смыть с себя запах салона Витиной машины. Платье выбрасываю в урну под раковиной на кухне сразу, как только там оказываюсь. Завариваю кофе. У меня есть целое воскресенье, чтобы отдохнуть. Привести мысли в порядо.
– Ты уже вернулась? – Ромка зевает и чешет затылок. – О, кофеёк, и мне сделай, – усаживается напротив меня в одних трусах.
Беру еще чашку.
– Ты чего вскочил? Девяти даже нет.
– На запах пришел.
– Ясно.
– Ты как? – Рома перестает жмуриться и смотрит на меня в упор.
– Нормально. Как ты и советовал, рассказала все Климу.
– А он?
– А он сказал, что нам с тобой ничего не угрожает. Потом, правда, добавил, что никому верить нельзя.
Улыбаюсь и ставлю перед братом его кофе.
– И что мы делаем?
– Пока просто живем, а там посмотрим.
– Ясно, слушай, Лу, одолжи пару тысяч.
– Прям так и одолжить?
– Ага. На подарок. Лерка на др позвала.
– Карту мою возьми, сам снимешь. Я сегодня не хочу выходить из дома. Буду обжираться сладостями и смотреть сериалы.
– Отличный план. Сниму бабок и сразу к тебе присоединюсь. Только пиццу по дороге возьму.
Но спокойного воскресенья не получается. После обеда я узнаю, что отец Виктора умер. Во сне. Просто взял и не проснулся. Вот так бывает. На долю секунды я даже испытываю сожаление. Смерть – это всегда плохо. Но стоит только вспомнить, каким человеком он был, и вся горечь рассеивается.