Он бережно достал с верхней полки небольшой томик и, улыбнувшись каким-то своим мыслям, протянул его мне. Я машинально вытерла ладони о платье. Еще замараю! Осторожно приняла ее.
На обложке – кер в шлеме и доспехах, а меч в его руках объят пламенем.
Первая мысль была о том, что, начитавшись этой книги, маленький Арквил попытался поджечь свой детский деревянный меч и оттого теперь скрывает ожоги. Стоит ли, в таком случае, читать ее Миле? Ведь дети такие впечатлительные! Да и слыханное ли дело, чтобы история заканчивалась хорошо? Сказки, которые рассказывала мне мать, никогда так не кончались. Это всегда были поучительные истории, и они давали понять – если не слушаться и искать приключения, на которые толкает нечистый немой, все будет очень и очень дурно.
Открыв первую страницу, с удивлением обнаружила витиеватую надпись, сделанную изумрудными чернилами: «Ари, что бы ни случилось, я всегда буду тебя любить. Твоя мама».
– Кер, я не могу принять эту книгу. Это же… – я смутилась, не зная, как правильно сформулировать.
Надпись показалась такой трогательной, такой нежной, полной поддержки. Возможно, сделанной его матерю уже после того, как у него появились страшные шрамы…
– Глупости, – отмахнулся мужчина, будто не понимал, о чем идет речь. – И потом, это же не подарок, прочитаете с малышкой и вернете. Ни к чему ей пылиться на полке.
Еще причин отказаться я не нашла и, закрыв книгу, прижала ее к себе, как величайшее сокровище. Все-таки любопытно, что за истории читают аристократы своим детям. Наверняка они интереснее, чем про непослушную заблудившуюся в лесу девочку, которую потом сожрали волки.
– Спасибо, кер, – искренне поблагодарила, ощущая от его ответной улыбки внутри странное тепло, постепенно переходящее в жар. – Я могу идти?
Вопрос вышел хриплым и немного жалким. Слепая богиня, как же мне общаться с этим человеком дальше, если даже успокоившись и перестав бояться, я все равно начинаю дрожать, стоит Арквилу подойти чуть ближе и посмотреть чуть пристальнее?
– Добрых снов, – кивнул он, возвращаясь к себе за стол.
Только облегченно выдохнув, поняла, что задерживала дыхание. Пролепетав сбивчиво ответное «Доброй ночи, кер», поклонилась и поспешила уйти.