С этими словами она ударила куклой о доски помоста.
– Будешь знать, как от меня убегать!
– Подожди, подожди… – я попыталась забрать у нее игрушку, но Мила ловко встала, продолжая колотить куклой о доски.
– Золотце мое, но нельзя же так обижать Лисси, – попыталась урезонить ее я.
– Я не золотце, я Мила, – насупилась девочка. – Вы что, тупая?
Сказано это было с такой детской непосредственностью, что я сразу поняла, что ребенок сейчас лишь повторяет слова взрослых, которые слышала до этого много и много раз.
Елена, моя сестра, старше меня на пять лет. Я помнила, что она всегда отдавала мне все самое вкусное и защищала от гнева отчима, зачастую получая от него побои за нас двоих. Помню ее открытый взгляд и добрую улыбку, задорный смех. Но когда ей исполнилось восемнадцать, ее отправили в город. Я не знала, почему она должна была уехать, ведь в нашей деревне за ней бегали трое женихов. Хотя сейчас я понимаю, что без приданого ее все равно никто бы не взял.
Помню, как я долго плакала, обнимая ее, просила остаться. Мать сказала, что Елена утроится в городе прачкой и будет иногда приезжать. И хоть я была еще не слишком взрослой, но уже тогда я знала, что это ложь. За пять лет Елена так ни разу нас и не посетила.
Отчим, когда выгонял Милу из дома, кричал, что ее привезли из борделя. И памятуя, с какой легкостью он избавился и от меня, я начинала понимать весь ужас произошедшего с сестрой. Жива ли она? Все ли с ней хорошо? Почему решилась отправить домой ребенка только сейчас? И почему вообще решилась на это? Вопросов было больше, чем ответов.
Во всех этих переживаниях был один несомненный плюс – о своей судьбе горевать было некогда. Я даже больше о маме думала, не в силах представить, как она теперь одна справится со всем объемом домашней работы и уходом за скотиной.
– Мила, а расскажи, что случилось с мамой? Почему тебя к нам отправили? – осторожно спросила я, боясь расстроить девочку.
– Заболела, ее доктор забрал.
– Я сестра твоей мамы, Мила, – сдавленно объяснила я девочке, – я буду заботиться о тебе.
– У хромой Ирмы тоже была сестра, – меланхолично отозвалась племянница.
– А кто это – хромая Ирма?
– Наша соседка. Ей сестра ногу сломала, а хромая Ирма ее за это с лестницы столкнула.
– За что?! – ужаснулась я, и вопрос вырвался сам собой.