В шесть утра информация до меня вообще плохо доходит, а такое ее количество сразу теряется.
– Стоп-стоп, у меня? Да кто он такой, что в гостинице не поживет? Я все понимаю. Я понимаю, что есть шанс для Мишки. К слову – этот загадочный иностранец дал гарантии, что там у них будет подходящий уход и лечение?
– Если он его усыновит, то да. На все сто. Наташа, я понимаю, это накладно… просто он со своими тараканами.
Пялюсь на старенький красный плед, в который, видимо, замоталась ночью.
– Да елки-палки! С какими такими тараканами? – чувствую, что закипаю. Ах, вашу ж мать, чудесный-расчудесный мистер «как вас там»! Боится свое холеное тело покалечить на наших кроватях типа «пионерлагерь»?
– У него спина, – Элла Владимировна делает глубокий вдох, я завязываю узелок на бахроме пледа, – вроде как повреждена. Агент уже выслала целый список по этому поводу.
– Плевать, – твердо произношу, пялясь на свои пальцы, которые работают уже пятый узел, – Переводчиком буду, воля ваша. А вот про «пожить» не было такого уговора.
– Натусь, – голос начальницы превращается в мед, – ты же говорила, что какой-то там супер-матрас купила. С премии.
– Распаковать даже не успела.
– Ну и вот.
Что именно «ну и вот» мне спрашивать не надо. Анатомический матрас. Больная спина нашего «благодетеля». Я называю это кармой. Сучьей мгновенной кармой.
– Элла Владимировна, давайте я приеду в Дом и мы все обсудим, – выдавливаю из себя и кладу (не швыряю!) трубку.
Вот ведь!
***
Дорогой я мысленно посылаю подальше всех распрекрасных иностранцев. С тараканами и без. И хотя я понимаю, что с Мишкой случай особый, что ему только годик и что пусть лучше он вспоминает какую-нибудь солнечную Калифорнию, чем наш суровый край, но все-таки сердце щемит. Нянька? Ну и пусть, что русскоговорящая. А все-таки не мама! Но мама-то как раз и бросила. А у пацана бронхит, острая форма, аллергия на этом фоне, и вообще не далеко до астмы. И так можно сказать повезло – этот дядька из Америки как раз искал ребенка на усыновление, а мы усиленно искали семью для Мишки. Как там друг на друга вышли обе стороны я в подробностях не знаю, но свершилось чудо – и теперь американский гипотетический папка на всех парусах прилетел сюда. Можно, наверное, потерпеть. Разгрести, в кои то веки весь хлам в моей однушке. Может даже окна помыть, а то вдруг какому-то из пунктов этого особого «списка» не соответствует замызганное окно. А еще надо бы перестать себя накручивать и представить лицо Мишки, его глазища, в которых только недавно пропал какой-то животный страх. И просто отпустить любую возможную ситуацию.