Никто не сомневался, что я последую по их стопам. Но на церемонии Обретения Камень остался тёмным – вещь настолько невероятная, что Старшие не поверили, заставили меня положить руку второй раз. И третий. Пока не убедились – произошло немыслимое. В почтенном семействе Сэнье родилась бездарная. Меня быстро вывели из Зала Камня – не через парадные Врата, за которыми новую магиню приготовились встречать и поздравлять радостные родственники и друзья, а кружным, тайным путём. Оставили в крохотной комнатке с единственным окном, попросили подождать. Я ждала долго – церемонию в тот день проходило множество двадцатилетних юношей и девушек со всего Скандье. А потом в комнате стало необыкновенно тесно – от того, что кроме родителей туда явились Старшие в полном составе и сам Верховный.
Если я не оробела, то лишь потому, что и без того была слишком потрясена. Но тогда у меня оставалась надежда. Крохотная, и всё же! Вдруг это какая-то ошибка? Время рождения неверно поставили, ритуал неправильно провели, Камень испортился… Смешно, конечно, однако я упрямо выдумывала всё новые и новые объяснения.
Старейшие окружили меня плотным кольцом, замкнул которое Верховный – хорошо сложённый, осанистый, величественный маг с тонким обручем власти на светловолосой голове. Спокойные серые глаза оглядели меня, смерив, изучив, оценив, разложив на составляющие и сложив обратно – надеюсь, в первозданном порядке. О родовом даре семьи Тэгьéр ходили легенды, нынешний правитель являлся магом жизни – настолько редким, что их насчитывалось несколько человек на весь мир. Супруга его, из рода Дарьэ́, наоборот, владела уникальной силой смерти: поговаривали, что единственный сын и вовсе должен был стать чем-то исключительным.
– Как такое могло произойти? – мрачно поинтересовался Верховный у Старших, полностью проигнорировав моё присутствие.
Я не выдержала. Меня часто (и заслуженно!) обвиняли в недостатке хороших манер. Но при встрече с незнакомыми людьми я хотя бы кланялась!
– Светлого дня, – громко произнесла я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Клянусь – Верховный смутился. Острые ресницы качнулись туда-сюда, уголок красиво очерченного рта дрогнул.
– Простите, госпожа Сэнье. Ваш случай настолько исключителен, что заставил забыть о приличиях.
– Исключительнее некуда, – проскрипел Старший Тоньэ́. – Мы считали, что полностью справились с данной проблемой. Бездарные не рождались уже лет тридцать, Скандье почти забыл об этом наказании Богов.