На одной из ветвей повисла металлическая табличка с надписью «… дуб» – первое слово было съедено ржавчиной.
– Гнусный дуб! – с гордостью объявила Виола.
– Неудачное название для гостиницы, – заметил Сиф.
– По-настоящему она называется «Королевский дуб», но так её никто не называет, кроме Молворта, трактирщика. Вот уж он злится, если вы назовёте её неправильным названием.
Где-то звякнули колокольчики, когда они открыли входную дверь в просторную комнату, пропахшую застарелым пивом и апельсинами. В нескольких местах стены были взломаны деревом, запустившим в проёмы ветви. За полированной барной стойкой стоял маленький мальчик, его бледное круглое личико едва виднелось за прилавком.
– Здесь… мило, – проговорила Элли. – А где трактирщик?
Виола нахмурилась:
– Здесь.
– Где?
– Здесь, – сказал мальчик. Он приподнялся над стойкой, зыркнув на них глазами, тёмными как омуты. У него были слегка волнистые чёрные волосы, один завиток прилип к бледному лбу. Он был одет в чёрный камзол с серебряными пуговицами, определённо дорогой, и обтрёпанные штаны, определённо грошовые.
– Это Молворт, – представила его Виола. – Он владелец этой гостиницы.
– Сколько тебе лет? – поинтересовалась Элли.
– Двенадцать, – ответил Молворт. Голос у него оказался на удивление низкий. – А тебе сколько лет?
– Тринадцать. С каких это пор двенадцатилетние дети владеют гостиницами?
– С каких это пор тринадцатилетние дети задают глупые вопросы? И почему вы оба без башмаков? Виола, зачем ты привела ко мне идиотку и немого без башмаков? И вообще, разве я не изгнал тебя?
– Я не немой, – пробормотал Сиф.
– Я выиграл эту гостиницу, – заявил Молворт, скрестив руки на груди. – В карты.
Виола закатила глаза.
– А вот и нет. Твой папа отписал её тебе в своём завещании.
– Только потому, что я обыграл его в карты. Так-так, уж если вам не по карману башмаки, сомневаюсь, что вам по карману комнаты. И я не продаю пиво детям. – Он помолчал. – Больше не продаю.
– Мой папа как раз нанял здорового, – Виола позвенела кошелём Янссена. – Одна из комнат наверху им по карману.
– Здорового? – повторила Элли.
Молворт испустил долгий стон.
– Ладно. – Он поклонился. – Позвольте мне принести ключ, и я сопровожу вас в вашу комнату, верные подданные.
Он неловко покачнулся и исчез. За барной стойкой, как вдруг заметила Элли, стояла очередная высокая статуя Королевы – так досконально и мастерски сработанной она ещё не видела. Другие королевишны стояли вдоль стен в нишах стеллажей в обществе пыльных бутылок, а к полкам были пришпилены десятки изображений прекрасного лица с жёлтыми глазами и пурпурными волосами. В углу одного рисунка было выведено: