– Нечестно! Почему, когда чего-то ожидаешь, время отказывается выполнять свою единственную обязанность? – Женя, глубоко погруженный в свои мысли о скором представлении, направлялся на ярмарку, в сторону церковной площади.
Люди, гордо представлявшие себя «служителями» – хотя их действия в последнюю очередь напоминали службу – радушно встречали и возбужденно поддерживали приезд ярмарки четвертый год кряду. Доподлинно причина акта добродетели не оглашалась, но разного рода толки, построенные вокруг озвученной мистерии, неизменно сводились к единственной фразе – свечной заводик в недвижимом имении. Опровергать или доказывать данную теорию никто – в силу неизбежно негативного исхода – не брался, предлагая пользоваться милостивым гостеприимством церкви и ее «служителей».
Иными словами, Женя знал маршрут на уровне мышечной памяти и, пока голова его бороздила просторы глубокого океана мыслей, юные ноги механической походкой стремились в место, невольно вызывающее настроение грандиозного праздника.
Вдалеке засияла пустынным золотом верхушка церкви, а едва Женя круто завернул за угол последней преграды, взору его предстал ее полный – в меру вороватый – в меру цыганский – в меру симпатичный облик. Не успел Женя окинуть проницательным взглядом открывшийся вид на ярмарочные просторы – пошлая обрамление христианства его не интересовало – как ему – продолжавшему свободное плаванье – стеной преградил путь появившийся словно из ниоткуда мужчина.
Бывают такие поразительные случаи, когда собственное мнение о незнакомом собеседнике пугающе просто удается составить прежде, чем первые слова успевают пролиться из уст его, прибегая при этом не к методу доказательств, но к самым низменным чувствам, которыми природа нас одарила. Вот и сейчас, пойманному врасплох пловцу оказалось достаточно лишь запаха грандиозной попойки и жалкого вида стоящего напротив мужчины.
– Слышь, мальчик, – бесцеремонно начал он. – Помоги бедному дяденьке, дай ему денежку на пропитье, – Сухой голос окончательно сформировал мазками созданный образ. Стало понятно, что нежеланный собеседник с трудом, будто после зубного врача, выстраивает слова в шеренгу предложения.
– Извините, дяденька, – излишне вежливо проговорил Женя, с испугу вынырнув из размышлений, – у меня нет ни копейки, – Не соврал он, и вместе с тем прозвучало это так скудно, что мальчик счел нужным добавить. – Родители отродясь не выделяют.