– Не было такого! – возразил Аюб. – Я Олесю пальцем не трогал!
– Ну да, конечно! – Капитолина Матвеевна была красной от возмущения. – Ещё скажи, что она сама себе блузку порвала. Говорила я, что чечены – они все бешенные, для них девушка и женщина – человек второго сорта! Вот и пожинаем теперь за свою толерантность, будь она неладна!
– Так и было. Она сама себе порвала блузку.
– Нет, вы это видели! Вместо того, чтобы ответить за свои поступки как мужчина, он ещё врёт, изворачивается! Ты не джигит, Хаджиев, ты настоящий трус!
– Он сказал правду, – Настя и сама не поняла, как у неё хватило смелости встать и сказать эти слова, однако язык, по-видимому, оказался быстрее, чем извилины. – Я всё видела. Олеся попросила его помочь с инглишем, потом порвала блузку и выбежала.
– Всё она врёт, – объяснила Капитолина Матвеевна директору и завучу. – Хаджиев – он же отмороженный! Запугал девчонку, теперь она боится против него слово сказать.
Напрасно девушка пыталась убедить директора и завуча, что никто её не пугал, и что с Аюбом у неё всегда были нормальные отношения, но если бы он реально обидел её лучшую подругу, она б его не то только не стала выгораживать – придушила бы голыми руками. Никто ей не поверил.
Никогда прежде Насте не приходилось слышать в свой адрес столько обидных слов, как в этот день после уроков.
– Ну, спасибо, дорогая подружка! – гневно сверкала глазами Олеся. – Не думала, что ты такая стерва! Взяла и при всём классе меня заложила!
– Так ты сама всё это начала. Нафиг ты врала, что тебя чуть не изнасиловали? Чего Хаджиев тебе реально сделал?
– Меня классная заставила. Сказала, иначе расскажет мамке, что я с Колькой встречаюсь. Она, если узнает, быстро меня в другую школу. Что мне ещё оставалось?
– Да ты понимаешь, что из-за тебя человека могут из школы вытурить? А то и посадить.
– Я не виновата, что он классной не понравился. А мне Коля дороже. Ради нашей любви я готова на всё. Тебе вот мамка с Илюхой встречаться не запрещает. А так, я уверена, ты бы тоже на всё пошла. Если конечно, любишь Илюху по-настоящему.
Илья тоже был разгневан:
– Нет, Настюх, ты вообще нормальная! Заложить русских ради какого-то сраного чечена! У меня брат во Вторую чеченскую служил, знаешь, чего он там навидался! А в девяностые они русских, как баранов, резали! Могла бы засунуть свою правду куда подальше и проявить патриотизм.