Из глазниц того вырвался истинный свет и он буквально сгорел.
Черно серый поток подхватил Леона, не давая тому уйти в тень. И тут прогремел взрыв, ударив прямо в центр субстанции. Старуха отлетела в озеро. А сзади стояла Люти, её наручи горели всеми четырьмя стихиями.
Элейла сидела на земле выпуская в волков стрелы. Я же метнулся к Леону.
Парень был никакой. Две крупные дыры в мифриле украшали его грудь. Похоже эта старуха пробила его броню.
Окутав того светом я залечил раны, но вот кровь вытекшую вернуть я не мог.
Нас всех окутала зелень, сковывая наши движения. Мы совсем позабыли о противнике, а она о нас нет.
Старуха вся израненная стояла и скалилась.
Волки были уже перебиты, мертвецы лишившись своего предводителя шатались без дела.
– Сдавайся тебе нас не победить, – сказал я.
– Это еще почему? – спросила она оглядевшись.
Только она отвлеклась, как Люти исчезла, появившись сзади той. Старуха вовремя выставила посох и удар монаха был отбит.
Вода взметнулась, от пущенной голубой вспышки, а стрела Элейлы вонзилась в голову той.
Секунда затишья и тело упало на сырую траву.
Ую.
Вышла я вовремя. Бой был почти окончен, знакомый страж лежала с отключающей стрелой в затылке. Мне же дело нашлось сразу.
– Ую помоги Леону, он потерял много крови, – сказал муж, указав на лежащего.
Просканировав старуху, я с начала наложила на ту кокон крови и уж после двинулась к парню.
Люти уже была рядом с другом. Что-то шепча ему на ухо и потихоньку отстегивая пробитую броню.
Кровь ушла не далеко. Так что очистить и вернуть ее, не составило труда. А вот его раны которые залечил Лин, сказали мне о многом.
Мифрил пробила та самая серость и она же посилилась в Леоне. Найдя там укромный уголок в его душе.
Я посмотрела на Люти и та поняла все без слов.
– Да ладно вам, со мной все в порядке, – сказал он вставая.
– Ага все, кроме твоей холеной брони.
– Да дырка в репутации гномов, – со смешком сказал подошедшая подруга.
– Надо допросить нашу подопечную, – напомнил муж.
– Может и нет.
– Согласен лучше сразу убить, – рыкнул переодевающийся друг.
Я же подошла к старухе и убрав кокон крови, вынула стрелу, а потом залечила ей раны.
Ни кто не вмешивался, но непонимание читалось почти у всех.
Проделав все это, я подала той руку, помогая ей встать.
Старуха смотрела на меня с удивлением и непониманием. Поколебавшись, она приняла мою помощь и встала.