–
Медиум вэл. Бойца доставляют в Санчасть другие бойцы для оказания первичной медицинской помощи, с последующей госпитализацией, а возможно и комиссованием из армии).В Автороте у нас служил «Вася-Глазунья». Погоняло, он свое получил не столько из-за фамилии Глазков, сколько из-за того, что Василий прошел и первую и вторую степень – прожарки.
Когда кто-нибудь рассказывал анекдот про Поручика Ржевского, ну тот, где Поручик объясняет даме, как готовить яичницу-глазунью – Вася никогда не смеялся.
–Мадмуазель, вы знаете, как готовиться глазунья??!
– Нет?
–Ну-с, записывайте рецепт.
-Кладете свои яйца на раскаленную сковородку,
–Ну, а глаза, Мадмуазель – сами вылезут!
Донна белла маре, кредере кантаре… Уно-уно-уно-уно моменто. Уно-уно сантименто…
(Неаполитанская песня из советского к/ф «Формула любви» 1984 год)
Еще в Автороте служил интересный персонаж – «Итальянец Жаржавелло».
По национальности он был бурят. «Итальянец» и «Жаржавелло» – это были два его официальных прозвища, которыми пользовались даже офицеры, и на которые незлобивый Жорка-Бурят не только отзывался, но иногда, шутки ради сам себя называл «Итальянцем Жаржавелло».
Надо было видеть, как вытягивается от удивления лицо проверяющего полковника из округа, когда на его вопрос:
– Кто водитель автомобиля, у которого не горит «повортник»,
Зампотех приказал стоящему рядом «Дежурному по парку» вызвать итальянца:
– Давай, мигом сюда, этого итальянца!
– Как там его?!
– Ну, этого – «Жаржавелло»!
Зампотех еще не успевает ответить «охреневающему» от изумления полковнику на его вопрос:
– У вас, что в Автороте – итальянцы служат?
Как из-за гаража бодрой рысью выбегает Жорка, и как положено – за пять шагов перейдя на строевой и остановившись за два шага до комиссии, лихо козыряет и на чистейшем русском языке обращается к старшему по званию:
– Товарищ полковник, разрешите обратиться к товарищу капитану! – дождавшись кивка, от ошалевшего полковника Жорка, повернувшись к Зампотеху, лихо щелкает каблуками, и докладывает, улыбаясь во всю свою хитрую «бурятскую рожу»:
– Товарищ капитан, рядовой Жаржавелло по вашему приказанию прибыл!
Немая сцена, как в финале комедии Гоголя «Ревизор»:
Зампотех, у которого физиономия, перекошенная от едва сдерживаемого им нервного смеха, становится пунцово-красной – как знамя части.