Именно в Рерихе эта черта проявилась с предельной яркостью и широтой.
Не случайно создатель «Синей птицы» Морис Метерлинк считал Рериха знаковым явлением, символическим Вождем России[22].
Рерих никогда не рассматривал себя эмигрантом. Он не уезжал в эмиграцию[23]. Если границы государств изменились, то не изменились его планы. Ему первоначально очень не понравились большевики у власти. Оказавшись за рубежами России, освобожденный революционными бурями от прежних обязательств, он использовал это обстоятельство для исполнения своей давней мечты. Когда-то великий русский искусствовед и критик Владимир Васильевич Стасов открыл перед молодым студентом Николаем Рерихом истоки восточного влияния в русском фольклоре, показал, как близки древний санскрит и русский язык. «Заманчив великий Индийский путь», – писал Рерих еще в 1913 году после посещения выставки восточного искусства В. В. Голубева[24]. Он – русский художник, путешествующий по миру, по тем заповедным местам, где всегда мечтал побывать. Он оставил Россию на время, в уверенности, что «познавание чужих стран лишь приведет к Родине, ко всем ее несказуемым сокровищам…»[25].
Миссию художника он видит не в том, чтобы бороться за или против советской власти. Писательница Надежда Лохвицкая (Тэффи) иронически классифицирует эмигрантов тех лет: «Лерюссы (русские) определенно разделяются на две категории: на продающих Россию и спасающих ее»[26]. Рерих вне этой классификации. Он видит свой долг русского интеллигента, патриота в том, чтобы поведать за границей о подлинных чарах России, и в том, чтобы «познавание чужих стран» пополняло сокровищницу Родины. Все его помыслы устремлены на процветание России.
Если Иван Бунин клокотал ненавистью к «Совдепии», благодарил Нобелевский комитет: «Впервые за время существования Нобелевской премии ее присудили – изгнаннику…»[27], то для Николая Рериха такое самосознание – изгнанника – совершенно невероятно. Невозможно представить, чтобы при официальном открытии многоэтажного «Дома Учителя» в 1929 году в Нью-Йорке, в котором разместились его картины и учреждения культуры, Рерих благодарил бы собравшихся американцев как эмигрант-изгнанник. Его полем деятельности был весь мир, но домом всегда оставалась Россия, она была в душе и за плечами…