Будучи чистокровным вампиром, давным-давно он дал обет полного отказа от живой крови в пользу синтетической, которую давным-давно сгенерировали вампирские ученые в Центральной биохимической лаборатории. Своим примером он давал понять, что не относит себя к вампирской элите, а близок к простому классу, который его просто боготворил, чтобы он не сделал.
Шепотом из уст в уста передавалась жутковатая история – несколько десятков лет назад в его отдел, состоящий исключительно из мужчин, попала девушка. «Очень хрупкая и нежная, ну просто тонкий стебелёчек» – делая большие глаза, рассказывала Фелиция, которая, как всегда, была в курсе, – «Так вот, у Его Высокопреосвященства к этому цветочку было очень трогательное отношение. Особенное, как поговаривают злые языки. До тех пор, пока не выяснилось, что эта пармская фиалка по ночам подрабатывала в стриптизе. Кто-то ему ее явно сдал – примчался, значит, наш преподобный в клуб, а она там сиськами перед мужиками трясет, и из трусов банкноты сыпятся. Рассказывают, она в ногах у него валялась, на коленях за ним ползала – простить просила. Куда там – он этот клуб по кирпичику разнес. И с тех самых пор просто озверел. И полиция нравов и превратилась в то, чем является сейчас – карательный орган, против мощи и авторитета которого не может пойти даже сиятельный князь Леоне».
Иногда Фели не боялась говорить действительно запретные вещи – я чувствовала, как холодок ползет у меня по спине от ее рассказа. Ведь я знала, что случилось с той девушкой – ее обвинили в растлении общества и устроили показательную казнь. Кардинал Коул Тернер лично наблюдал за введением смертельной инъекции.
Впрочем, мужчины тоже его побаивались. Пару недель назад по обвинению Его Высокопреосвященства одного мужчину лишили кисти руки за то, что изменял своей жене. И это он еще легко отделался – девушке, с которой он изменял, выкололи правый глаз.
Все еще до конца не веря, что это происходит со мной, и я действительно из своего хорошенького уютненького архива с его милыми моему сердцу папочками переместилась в какую-то непонятную и пугающую атмосферу, я опустилась на заднее сиденье черного «БМВ».
Помимо меня и водителя, здесь находилось еще двое мужчин, не обративших на меня никакого внимания. Ни жива ни мертва, я только спустя пару мгновений осознала, что сижу рядом с самим кардиналом, Его Высокопреосвященством, Коулом Тернером.