– Хватит! – трепеща, с вызовом вскинулся Леха.
– А ты часом не забыл, на каких я ставках играю? Так что, уймись, сынок. И утрись. Я мог бы сыграть, из чистой любезности, но при таком непочтительном отношении, отказываюсь.
– Струсил! Уже струсил! – не унимался Загул.
– Я себе цену знаю. Да что с вами, рыбами, играть? Себя не уважать!
– Ой, ой, ой!
Нетрой тяжело взглянул на него и нехорошо так, плотоядно, пожевал бороду. Сжав руку в кулак, подергал золотым браслетом WSOP на запястье. Тяжесть кулака ощущалась на расстоянии, вагонный бретер сразу стушевался.
– А мы пойдем тогда на вокзал! – вмешался, несколько поздновато, господин Клер. – Вот прямо теперь и пойдем. Пока господа будут завтракать. А? Как?
– Не возражаю, – кивнул Феликс угрюмо. Он был зол, черт раздери. Вечно какие-то шавки, моськи, дамские собачки норовят за пятку укусить! Как уже надоело!
– Отлично! Никто больше не желает с нами пройтись? – полюбопытствовал Борисфен Нифонтович на всякий случай.
– Я пойду, – неожиданно согласилась на прогулку Лаура. – Я же сказала, что не завтракаю, так что…
– А вы, Мария?
– О нет, я остаюсь! – с легким, вызывающим интерес акцентом открестилась журналистка. И сделала неуловимое движение ногами, бедра ее мелькнули, перетекли – будто шарик ртути поиграл своей поверхностью. О-о, все подмечал и реагировал соответственно Нетрой. – Я, как раз, завтракаю, – пояснила Хо. – Кроме того, хочу понаблюдать за вагонным турниром с самого начала. Если уж не судьба на большой ивент попасть, напишу про походный. Вагонный, так сказать. Статью все равно сдавать придется, от меня потребуют.
– Очень хорошо, – легко согласился господин Клер. – Делайте, как вам удобно. А мы пойдем на вокзал. Нам тоже все равно идти надо.
Когда Феликс отошел на пару шагов, за его спиной раздался взрыв хохота. Он не оглянулся. Плевать. Пропасть росла. Он поднял выше голову. Трижды плевать.
Выходная дверь из вагона была не заперта. Скорей всего ее никто и не запирал. Что странно. А что вообще было не странно в этой поездке? А ведь так все пафосно начиналось…
Вагон стоял не у перрона, гораздо дальше, да еще и насыпь в месте стоянки оказалась довольно высокой, поэтому подножка парила над землей высоко, что то облако, еще и отбрасывала ажурную тень. Может, и не как облако, тем не менее, спускаться было неудобно. Первым, прижимая переброшенный через руку пиджак, и держась за поручень другой рукой, кряхтя, спрыгнул господин Клер. Он сразу сбежал по щебенке вниз, где посреди бурьяна пролегала тропинка. Следом спустился Нетрой. Он остался у вагона, и когда на ступеньку встала Лаура, просто подхватил ее, обняв за ноги, и осторожно перенес на землю.