Двое Одаренных, присутствующих при странной метаморфозе, поняли, кто перед ними, сразу. Сознание словно пробило ветвистой молнией. Только Морац Кер помрачнел – знакомство с подобным последователем Аншары не сулило ничего хорошего, – а Юти изумленно открыла рот. Это был первый сиел в жизни, которого она видела.
Но вместе с тем девочка понимала: как бы ни мог незнакомец преобразовывать пространство, используя силу, пропущенную через душу, лучшего момента, чем сейчас, чтобы удрать, может не представиться. Чуть затянешь – стражники окружат улицу, подоспеют еще одаренные кехо – а при дворе убитого Наместника они водились, – и что потом?
Поэтому Юти последний раз взглянула на старика и бросилась к ближайшему переулку. Она отдаленно ориентировалась среди ярких, как само солнце, крыш, примерно понимая, куда стоит двигаться. Как только Юти научилась сносно бегать, она постоянно норовила удрать из дворца Наместника. А став постарше, чумазая до такой степени, что ее нельзя было отличить от городских мальчишек, проводила на здешних улицах свободное от учебы время.
Поэтому, проскочив две улицы, Юти повернула на восток, чтобы ненароком не оказаться на храмовой площади. Ноги вели ее в квартал Нищих, а если быть совсем точным, к огромной выгребной канаве, которая впадала в трубу, выводящую нечистоты из города.
Юти это не смущало. За годы лишений она повидала много грязи. Спала в таких местах, куда бедный крестьянин не захочет ложиться. Делила кров со свиньями, за ними же и доедала. Жизнь не щадила дочь бывшего Наместника с тех пор, как умер ее наставник. Юти пришла к простому выводу: по-настоящемусмердит лишь мертвец. Все остальные запахи можно вытерпеть.
Намного больше нечистотЮти беспокоила рана. Стрела по-прежнему торчала из бока, а кровь потихоньку покидала Одаренную. Если так пойдет, она может и не выбраться из города. А этого допустить нельзя. Наместник Шестого Предела был лишь первой строчкой в ее длинном списке.
Стиснув зубы и зажав рану поплотнее, Юти твердым шагом направилась вниз по Скрипучей улице. Та петляла среди многочисленных домов, словно мысли хитрого чиновника, пытающегося украсть увесистый кошель из казны. Наверху улица представляла собой вполне приличное зрелище из роскошных особняков знати, но чем нижеспускалась, тем скромнее становились дома, пока не превращались в скособоченные хибары, слепленные из того, что подвернулось под руку. Ветер приносил сюда много песка из степей, отчего колеса телег протяжно скрипели, проезжая по разбитым камням.