Жизнь бойца спецподразделения оказалась совсем не такой красивой и героической, как в кино. Я видел много такого, о чем очень хочу забыть… Меня дважды ранили, я был на грани жизни и смерти. И посреди всего этого кошмара образ юной девушки, которая подарила мне свою невинность, был для меня чем-то вроде путеводной звезды.
Когда мне было особенно плохо, я вспоминал ее глаза, ее нежную улыбку, ее маленькие ласковые ладошки. Как ни странно, о сексе почти я не думал. Это было что-то другое.
Я знал, что это просто образ. Просто моя палочка-выручалочка. То, что помогало мне выжить и сохранить рассудок. Я чувствовал, что постепенно этот образ становится все более далеким от реальной Мышки. Я уже не помнил, какая она на самом деле.
Постепенно забывал ее.
Но я думал о ней.
Светлана
– Я думал о тебе, – ответил Алекс.
Не сразу. Я уж решила, что он не расслышал мой вопрос.
– Я тоже, – выдохнула я. – Думала о тебе.
Еще бы, я не думала. Ведь передо мной всегда были глазки моей дочки – точная копия его глаз!
И, кажется, сейчас самый подходящий момент, чтобы сказать ему об этом.
Да. Надо набрать в грудь воздуха и выпалить: “Соня – твоя дочь”.
Но тут я внезапно вспомнила о времени.
Мы с Алексом собирались придумать план, как подружить наших детей. А потом я собиралась съездить посмотреть новый объект. А в четыре надо забирать детей с продленки…
– Сколько сейчас времени?
Я в панике села, разбросав подушки.
Телефон в сумке, сумка осталась в саду, рядом с качелями. И я не представляю, сколько часов прошло с того момента, как я качалась на качелях.
– Полчетвертого, – произнес Алекс, обняв меня за талию и положив ладонь на грудь.
– У меня была встреча час назад. И мы не составили план. И вообще… Все пошло не так!
– Думаешь, оно того не стоило? – ухмыляется Алекс.
Притягивает меня к себе, целует…
Я снова таю в его объятиях.
Это были волшебные два часа. Я не знаю, что будет дальше. Но в любом случае – оно того стоило.
Алекс
– Что будем делать? – взволнованно спрашивает Мышка.
– Разберемся, – спокойно отвечаю я.
Она, в который раз, смотрится в зеркальце. Еще раз подкрашивает губы помадой. Поправляет прическу. Косится на бретельку сарафана, которую я все же потрепал в процессе раздевания.
– По мне ничего не заметно? – спрашивает она.
Какая она смешная, моя маленькая Мышка!