Отец не посмотрел на меня, когда это говорил, но я поняла, что он имеет в виду. Что ж, я тут тоже не виновата. Сами выбрали мне мужа. Выбрали бы англичанина-протестанта – свадьба могла бы состояться хоть через месяц, а так… Пожала плечами.
Что ж, у меня есть время привыкнуть к мысли, что совсем скоро я буду молиться на какие-то картинки. Может, в Шотландии с этим будет не так строго? Все-таки дикий край, наверняка соборов там нет. Кто знает…
Пару дней после посещения собора я проплакала. Мама наказала всем не тревожить меня, поэтому ко мне никто не приходил, даже Лиз. И я была за это благодарна. Нужно было побыть в одиночестве и подумать. А подумать было о чем. Приходила только горничная, оставляла еду и молча удалялась. Молитвы сначала не находили отклика, но потом… Я поняла, что отец Роберт действительно был прав: Господь в сердце, а не на иконах.
На третий день я вышла к ужину. Напряжение, висевшее в воздухе, с моим появлением словно развеялось. Лиз бросилась ко мне, обнимая. Мама облегченно вздохнула, а отец еле заметно кивнул и прикрыл глаза.
– Садись, дочь, – указал на мое место, а потом обратился к слуге: – Можете подавать.
Передо мной поставили суп, и я, ни слова не говоря, принялась за еду. Но не успела проглотить даже пару ложек, как Лиз, хлопая в ладоши, заявила:
– Кэти, а нас пригласили на королевский бал. И твоего жениха тоже. Вы должны пойти вместе.
Отец неодобрительно посмотрел на Лиз, и она стушевалась. Я же вопросительно посмотрела на мать, и та, вздохнув, пояснила:
– Да, сегодня днем принесли приглашение. И там прямо написано, что ты должна прибыть в сопровождении своего жениха.
– Но… откуда там знают о нашей помолвке?
– Мир слухами полнится… А теперь давайте поедим.
Все снова вернулись к супу, а мне кусок в горло не лез. Через силу заставляла себя есть, чтобы не нарваться на упреки, но при первой же возможности удалилась к себе. Села на кровать и стала размышлять.
Итак, если в приглашении значимся мы вдвоем, следовательно, при дворе уже всем все известно. Мама права: двор живет слухами. Он ими кормится. И что-то утаить невозможно. Слуги одного увидели, услышали, рассказали слугам другого, это дошло до хозяев – и пошло-поехало. К концу второго дня об этом будут знать все. Наш случай не стал исключением. Вздохнула. Что ж, пусть судачат. Я докажу, что дочь графа Рамстера достойна своего происхождения.