О другом варианте думать не хотелось. Гнала от себя мысли о том, что мне страшно. Муж меня пугал, хоть и не делал ничего дурного, наоборот, заботился. Но было в нем что-то такое, от чего внутри все дрожало и рвалось на куски.
От еды и напитка я и правда быстро согрелась. Но нужно было отправляться в путь, хотя очень не хотелось уходить от костра. А еще от долгой езды болело все тело. И ведь это только начало! Впереди еще два с половиной дня пути. Наверное, к концу путешествия я просто развалюсь на части.
Муж подсадил меня в седло, а после запрыгнул позади, напугав.
– Если мы поедем по отдельности, вы замерзнете еще сильнее, дело к вечеру. А так мы будем греться друг о друга. Вот, – вытащил он концы пледа, – прижмитесь ко мне и завернитесь. Плед большой, хватит на нас обоих.
С опаской сделала, как он сказал. Было очень непривычно так близко прижиматься к кому-то, кто не твой отец, мать или сестра. Сквозь слои своей и его одежды ощущала крепкую грудь, чувствовала глухие удары сердца и исходившее от сильного тела тепло. Руки мужа, умело управлявшие лошадью, почти покоились на моих коленях, и чтобы отвлечься, я стала их рассматривать Мозоли на ладонях – видно, что он не белоручка. Выступающие вены, которые бугрились каждый раз, когда он натягивал поводья. И, несмотря на все это, длинные аристократичные пальцы. Представила, как они прикасаются ко мне, и сглотнула, вздрогнув. Снова стало страшно. Чего боялась, и сама не знала. Но засевшее где-то внутри чувство надвигающейся беды не отпускало.