Леди Блайт покачала головой. Я не знал, стоит ли мне очаровательно улыбнуться или принять виноватый вид.
– Ричард, это несерьезно. Лучший студент на факультете фамильяров. Но ваша дисциплина испортит аттестат и резюме, помяните мое слово. Вот что вы забыли в этом крыле, я повторяю вопрос?
Я решил принять виноватый вид. Она продолжила:
– Если вы хотите стать фамильяром Сивиллы поле выпуска, вам следует вести себя скромнее. Хороший помощник должен быть послушен, чтить традиции и вести себя достойно. А на ваше поведение неоднократно жаловались наставники и студенты. Сивилла Лёфей подает большие надежды: прилежная, талантливая ученица из рода леди Морганы, ее мать – действующая глава Великого Ковена. И, как вы думаете, можно ли отдать ей в фамильяры мальчишку, который сбегает с уроков и прохаживается по коридору, в котором ему запрещено появляться?
– Думаю, нет, миледи.
– Прекрасно, что вы об этом думаете. Вдвойне хорошо, что именно так. Последний курс, Шалот. Речь идет о вашем будущем.
Принять виноватый вид было бы проще, будучи собакой. Я бы просто прижал уши.
– Да, леди Блайт.
Наставница нахмурилась и, кажется, постаралась придумать мне наказание.
– Я жду от вас эссе на тему «Права и обязанности фамильяра после принятия закона 1915 года». Просвещение – лучшая из дисциплинарных мер, – она шлепнула меня свитком по плечу и отвернулась. Я же поспешно исчез, пока она не придумала иных поручений.
Во дворе прогремел колокол, и ученицы выбежали из классов. В толпе мелькнули золотые волосы Сивиллы – моей причины беззаконного посещения ведьминого крыла. Я пробрался к ней и, не стесняясь, приобнял за шею.
– Опять нарываешься на наказание, герой? – она не отстранилась и не вынырнула из-под руки, а напротив, обхватила меня за талию.
– А я его уже получил, так что можем идти на обед вместе, – заявление прозвучало, как бравада, я даже приосанился.
За обедом она долго на меня смотрела. Я был вынужден спросить: «Что?».
– Мне известно, что вы сегодня разрабатывали легенду для резюме у леди Анны.
– И?
– Рассказывай! – требовательно воскликнула она.
– Милая, тебе не идет приказной тон, и я еще не твой фамильяр, – я просто хотел поесть. Не люблю, когда меня дергают во время еды.
Я запихнул в рот большой кусок мяса, выразительно его прожевал и запил клюквенным морсом. Она ждала. Рассказывать было особо нечего: Сивилла все знала итак. У многих из нас к выпуску легенда родилась сама собой во время выходов в город на практику. Я любил вылазки в город, потому что они легко мне давались. Большинство фамильяров сыпались на этапе первого впечатления. Причиной тому была одежда. Школьная форма имела довольно традиционный фасон: костюм-тройка, шейный платок и сюртук. Бархатный фиолетовый сюртук, леди и джентльмены. Большинство из нас, оказавшись в большом городе впервые, создавали образ наспех и по знаниям из учебника 1945 года. Надо ли сказать, что мы выглядели не то как столичные фрики, не то как уличные актеры, с которыми фотографируются туристы? Мне повезло: первая практика пришлась ровно в канун Дня Всех Святых. Так что я успел разобраться, что к чему, а после полюбил Лондон с его настоящей, современной жизнью.