Толпа на перроне начала редеть по мере того, как люди входили в вестибюль станции. Ветер совсем растрепал завитые блондинистые кудряшки девушки и она как раз пыталась закрепить их обратно в прическу, когда заметила пожилого мужчину, стоявшего у двери комнаты ожидания, сжав в руках шерстяную плоскую шляпу, оливково-зеленый вощеная куртка болталась на его худых плечах. Бэт едва попала рукой в лямку своей торбы; от страха у нее стоял ком в горле и, нервно сглотнув, она направилась прямиком к встречавшему ее.
– Мистер Пенворти? – спросила она дрожащим голосом, несмотря на напускную уверенность.
Он оглядел ее так, словно покупал корову на ярмарке.
– Значит, это ты – лэнд герл.[19]
Она кивнула:
– Меня зовут Элизабет Педли.
– Уж больно длинно имя для такой малявки, – заметил он.
– Родители называли меня Бэт, и я хоть маленькая, но сильная.
Он недовольно дернул уголком рта.
– Неужели? Предыдущая девчонка, которую они нам прислали, не стоила и бумаги, чтобы отписать домой про нее.
– Что с ней случилось? – спросила Бэт.
– Ничего, продолжает работать на ферме до сих пор. Мы не можем позволить себе быть чересчур переборчивыми. Это была идея миссис Пенворти, чтобы подать заявку на вторую работницу. Он провел ладонью по голове и нахлобучил шляпу.
– Коль Миссис Пенворти зашла какая идея в голову, лучше всего ей не перечить. Идем. Скоро начнет смеркаться.
Мужчина потянулся было за сумкой Бэт, но она крепко вцепилась в нее.
Он крякнул.
– Как хочешь.
Следом за фермером Бэт спустилась по ступеням с железнодорожной платформы и пошла за ним, когда он направился к запряженной в телегу лошади, стоявшей на привязи у ворот.
– Ты на телеге-то ездила?
– Было дело, но недолго, – ответила она честно. – Родители держали ферму.
– А что, у них ее больше нет?
– Они умерли. Между Бэт и ее собеседником будто молния проскочила, так случалось очень часто, как только она в разговоре признавалась, что сирота. – Я жила у тетки в городе до восемнадцати лет, потом вступила в Женскую Земледельческую Армию.
– Бензин теперь бережем для работ на ферме, вот и ездим на телеге, – сказал Мистер Пенворти.
Она благодарно кивнула, потому что он обошелся без высказываний каких-либо глубочайших соболезнованиий по поводу ее утраты.
Когда Мистер Пенворти отворил ворота, чтобы девушка могла пройти, она закинула свою сумку в телегу.