Существо, похожее на девочку, влюбляется в парня, но он любит Прекрасную девочку.
Прекрасная девочка знакомится с парнем-волком. Он захватывает ее целиком, делая ее маленькой.
Прекрасная девочка все время занята.
Девочка отвечает на побои матери. Они машут руками, как ветряные мельницы. Девочка оказывается на улице.
Девочка остается с Прекрасной девочкой, но парень-волк оставляет им наркотики.
Родители Прекрасной девочки разгневаны. Прекрасная девочка обманывает их и сваливает вину на девочку.
Девочка оказывается на улице. Девочка идет домой.
Прекрасная девочка пишет ей эсэмэску. «Что-то не так. Очень больно».
Девочка надевает наушники. Девочка задвигает телефон под подушку.
Прекрасная девочка теряет слишком много крови.
Девочка все испортила, слишком запуталась, разбитое сердце, чувство вины.
Девочка ломает матери нос.
Девочка на улице.
Мир исчезает.
Пока я находилась здесь, но не знаю, надолго ли. Меня освободили от индивидуальных занятий с Каспер. Мои документы были готовы, и дата выписки назначена. Они получили еще одну экстренную отсрочку от судьи, пока договорились с моей матерью и с домом временного проживания.
Каспер по-прежнему была добра ко мне, но теперь между нами что-то появилось – дистанция, она ранила мое сердце. Я снова начинала просить прощения, но Каспер только грустно качала головой.
Каждое утро Винни проверял швы у меня на лбу, цокая языком. Блю звала меня Франкенштейн; она произносила это шепотом, как в фильмах ужасов. Я шла туда, где должна быть. Поздним вечером просто притворялась, что учусь. На самом деле я пыталась написать сообщение Майки, пока Барберо был занят или дремал, но вместо ответа было лишь пустое окно чата. Вечерами я наблюдала за уборщиками из Сомали, дрейфующими вдоль окон офисного здания по соседству, они волокли за собой тележки с ведрами и моющими средствами, швабры и тряпки.
Теперь небо выглядело сказочно, как на открытках: дождевые облака не такие большие, солнце с каждым днем светило сильнее. Когда я смотрела вдаль за окно, я видела бескрайнюю территорию университета среди возвышающихся серебристых зданий и еще извилину реки, похожую на змею. Она вела к собору Святого Петра, к Сид Хаус и к чувству голода, к грязи, к боли, к ощущению, что силы снова на исходе, поскольку мне больше некуда идти.