«Брюки снять успел, значит уходить не собирался. Но после звонка куда-то спешил, телефонный аппарат одним углом стоит на бумажнике. – Шарила она руками по тумбочке в темноте. – Тут что-то не так. – Бабушка учила подмечать мелочи».
И тут щёлкнул выключатель. Комнату залил яркий свет. Анжела зажмурилась. Спешно разжала пальцы. Бумажник шлёпнулся ей на ногу, а с ним и надежда на лёгкую наживу.
– Картина маслом, – хриплый голос принадлежал не Славику. От ужаса мороз сковал мышцы. Она застыла в нелепой позе.
– Ой, мальчики. Кажется, я сослепу не на свой этаж забрела. Простите великодушно, – Анжела старательно изображала растерянную старушку, естественно щуря глаза от яркого света. Всплеснула руками, покачала головой. – А я-то всё думаю, что это вещи мои разбросаны? И сумочки нигде нет.
Сквозь прикрытые ресницы осматривала комнату. Постель смята, но пуста. Стулья перевёрнуты, шкафы раскрыты, одежда разбросана на полу. Обыск?
Из разных углов комнаты на неё смотрели две настороженные физиономии. Чёрные костюмы нелепо смотрелись на атлетических фигурах мужчин.
– А чего свет не включила? – из-за шкафа вышел третий, сделал шаг вперёд, перекрывая пути к выходу.
– Так ведь я, ээээ, вижу всё равно плохо. Мне что есть свет, что нету. Всё равно двигаюсь почти на ощупь, – язык заплетался от страха.
– Очки чего не носишь? – поинтересовался огромный верзила у окна, хмуря брови. Густая борода скрывала чуть ли не большую часть лица.
– Очки портят имидж, – игриво пожала плечиком Анжела, виновато опустила голову. И только тут осознала, насколько нелепо выглядит открытое декольте на дряблом теле старушки. Краска смущения залила лицо.
– Какой имидж, бабка? Ты на себя давно в зеркало смотрела? Вот бабы! Вот дуры! Им уже в гроб пора, а они всё кокетничают, – верзила соскочил с подоконника, оскалился. Вынул спичку изо рта. Секунду раздумывал, куда бы её деть. С силой вогнал в мягкую обивку стенки. Подошёл к старушке с другой стороны.
Анжела оказалась запертой в узком проходе между стеной и кроватью. Сейчас её раздавят, как уличного котёнка, попавшего под гусеницы тяжёлого танка. Даже играть не пришлось. Слёзы сами навернулись на глаза, покрыв всё поволокой. Голова закружилась. Она выставила руки в стороны, ища за что ухватиться, чтобы не упасть. Шаря по воздуху, поломанными ногтями случайно саданула в лицо стоявшему перед ней бородачу. Зашипев, он схватился за глаз.