Дядя Витя, снимая дублёнку, спрашивает у мамы: «Люська, откуда у тебя синяк? В очереди за „Графом Монте-Кристо“ получила?»
Бабушка тут же всё выкладывает. И про меня, и про то, какая мама «раззява» и про табуретку.
Дядя Витя удивляется: «Какая-такая табуретка? Может быть она у вас плохая, старенькая, неустойчивая? И Люська не при чём?»
Бабушка вскипает: «Очень даже причём! Табуретка отличная! А ваша невеста – дура!»
Дядя Витя опять удивляется: «Как это дура?! Не может быть! Она говорила мне, что прочитала целых две книги! Люся, ты меня обманула?!»
Все смеются. Мама звонко говорит, что обманула! Что это вообще её профессия! И ещё что-то такое странное сказала…
«Давайте сюда табуретку! Я её обследую!» – весело говорит дядя Витя и хитро улыбается. Мама принесла табуретку. Дядя Витя повертел её в руках, осмотрел со всех сторон, потом поднял в воздух, и неожиданно ударил ей по своей генеральской голове. Кряк! Табуретка раскололась на две половинки, а по лбу дяди Вити побежала тоненькая струйка крови.
«Плохенькая у вас табуреточка! Люська не при чём!» – смеясь, сказал дядя Витя, не обращая внимания на кровь, бегущую уже по его костюму.
Что тут началось! Все бросились спасать – лечить дядю Витю!
Я понял, что шоколада сегодня не будет… Но я дядю Витю простил! Он меня потряс! Вот у кого нужно учиться! А не у грушеподобной Риммы Карловны, учительницы по фортепьяно! Она как начнёт нудить: до, до, до! Ре, ре, ре! Ми, ми, ми! Тьфу!
Я ушёл в другую комнату и стал смотреть в красиво замороженное окно, игравшее красными, зелёными, золотыми огоньками-искорками…
Мне мерещилось, что завтра я беспощадно разобью о свою голову наше дорогое немецкое пианино, с противными немецкими золотыми буквами… И выйду на свободу из этой музыкальной клетки, куда меня заточила бабушка! Ей, видите ли, внук нужен не простой, нормальный… А обязательно гениальный! Что такое? Кажется, мама плачет… Я выскакиваю в прихожую. Бабушка, дедушка и плачущая мама там. Дядя Витя ушёл.
Александр Староторжский
…Какой прекрасный актёр был Кирк Дуглас! Как он ярко, потрясающе сыграл Спартака в фильме Стенли Кубрика! Как хотелось бы познакомиться с ним! Но он умер. И знакомство с ним невозможно. Даже если бы он был жив – все равно невозможно. Невозможно!
– Почему, Саша, невозможно? Возможно! Вот он я! – услышал я знакомый голос. Передо мной стоял Кирк Дуглас, великий американский актер, умерший год назад. Он стоял и улыбался. Я, потрясенный, молчал. Хотел встать, пожать ему руку, но не мог. Я боялся пошевелиться. Дуглас сел в кресло и сказал: