Когда у неё появился первый внук, и не в меру чванливая мазель Шарпо решила оставить службу во дворце, чтобы отправиться помогать в его воспитании своей единственной дочери, для меня это стало приятным подарком.
Ровно до того момента, пока не осознала, что следующая камеристка может быть ещё хуже, чем предыдущая. А зная отца? Так обязательно и будет. Он умеет выбирать одну хлеще другой.
Всех, на мой взгляд, нормальных претенденток, он отсылал, едва находил в них то, что могла оценить я.
Весёлый нрав, избирательная слепота и глухота, понимание, что я молодая и не хочу проводить свои дни как старуха – всё это порицалось моим батюшкой как смертельные грехи. Наверное, его можно понять. Столько сил вложить в то, чтобы пристроить меня во дворец в качестве младшей фрейлины дуарэ Селестины Кейр, а потом потерять всё, из-за сумасбродного отпрыска, не желающего соблюдать все эти занудные, никому не нужные правила приличия. Как будто сейчас какие-то древние поросшие пылью и паутиной времена!
Но всё же хотя бы внешне я старалась соответствовать требованиям. Не из-за отца. А из-за матушки. Уж слишком она гордилась мной, чтобы попирать всё так явно, как хотелось бы мне. Так что от собеседования с новой кандидаткой не ждала ничего хорошего. Но всё оказалось ещё преотвратнее.
Когда я зашла в свою личную гостиную, где уже сидел мой отец и некая Нерлин Шойн, то едва удержалась от того, чтобы не поморщиться при виде обезображенной старухи. Дальше всё стало только хуже.
Едва присела напротив, учтиво опустив глаза вниз, как полагается приличной дуарэ, услышала, как эта почтенная вампирша произнесла противным голосом:
– Нынешняя молодёжь не то, что раньше. Ей нужна твёрдая рука и постоянный контроль.
– Совершенно с вами согласен, – довольно проговорил батюшка, кивая ей. – Жаклин особенно нуждается в этом. Нельзя, чтобы Джеки окружали всякие ловеласы, желающие только опозорить мою девочку.
– Да-да, – проскрипела Нерлин, приводя меня в тихое бешенство своим отвратительным тоном, похожим на скрипучее заржавевшее колесо. – Мужчины порой не знают границ дозволенного. Отвратительно!
– Что же! Вы нам подходите! Особенно прекрасно, что вы готовы приступить к работе прямо сейчас. Уже как пару дней горничным приходится исполнять такие важные обязанности, а вы сами понимаете толку от них немного, – на мой вкус чересчур радостно воскликнул отец, ретиво поднимаясь со своего места от восторга, чтобы затем вернуться обратно. А меня горничные вполне устраивали! Но кто тут спрашивает меня? – Вы просто чудо, мазель Шойн! Думаю, мы сработаемся с вами на долгие, очень долгие годы.