– Мне не нужен ремонт. Отделочников я не вызывал.
– Я понимаю, что ты меня не узнаешь. Если боишься впускать в квартиру, – пойдем пройдемся или поговорим на лестнице. Но я должен тебе кое-что передать. Я подумал, что он принес мне весть от кого-то из моих многочисленных знакомых, а может принес рекомендацию от друзей и будет навязывать дешевую стройку. Я вышел на лестницу, прикрыв за собой дверь.
– Помнишь Леонида? Который недавно умер? Твой друг из мира музыки, учились вместе в консерватории?
– Да. Мир его праху.
– А ты не припомнишь, что-нибудь необычное, что случилось с тобой сразу после его смерти? Я промолчал, но сразу понял, что этот неожиданный визит не случаен. Сразу выкладывать карты на стол я хотел. Нужно было выяснить, что ему известно.
– Ну допустим, кое-что произошло.
– Ты мне не доверяешь. – продолжил странный гастарбайтер. – И это правильно. Я ведь никто и зовут меня никак. Но похоже, что именно ты подарил мне новую жизнь.
– Денег не просит, говорит ровно. Вроде не под кайфом. Но несет чушь. Я слегка отодвинулся от него и посмотрел с недоверием. – Вы, молодой человек, можете понятно объяснить кто вы и причем тут я?
– К сожалению, не могу. Но все же. Подумай, мы живем в слегка измененной реальности. То тут, то там случайно возникают мистические происшествия. Если я скажу, что я – Леонид, но в другом теле? Мне стало жутко интересно, как он будет выкручиваться:
– Докажи!
И тут он вывалил на меня всю нашу историю дружбы, да еще с такими подробностями, о которых кроме нас двоих не мог не знать никто. В моих глазах даже как-то стал стираться его прошлый образ и этот бородатый, смуглый парень показался знакомым и почти родным. Мы зашли в квартиру. Я тут же накидал на стол небогатую снедь. Мы сидели, болтали о прошлом и вскоре вернулись к тайне его появления.
Оказалось, он проснулся, очнулся или можно сказать воскрес в теле Хасана Юсуфовича Азизова, который после падения с высоких подмостей на стройке оказался в местной больнице в состоянии комы. Долго не мог понять, что произошло. Руки-ноги не слушались. Даже свое настоящее имя он вспомнить смог не сразу. Поставили диагноз – стойкая потеря памяти, но хорошо, что в психушку не закрыли. Работодатель, нехотя, выплатил компенсацию. Новое имя узнал из узбекского паспорта.