Они принялись за сандвичи с холодным ростбифом, которые когда-то заливали горчицей, кетчупом и соусом барбекю.
– А ты? – спросила Шик с полным ртом. – Ты никому не говорила, что работаешь на Эн-би-си, скрытница.
Покосившись на часы, Пейдж поспешила проглотить кусок.
– Я ничего не скрываю. Меня взяли час назад.
И добавила тихо, словно исповедуясь в грехе:
– Роль в сериале на радио.
– Фантастика! Это значит регулярный заработок много недель, детка. Если только ты не умрешь на первой серии.
Пейдж уставилась на сандвич, съеденный на три четверти, и по ее лицу можно было подумать, что он, в свою очередь, может ее укусить.
– От всей души надеюсь, что Эддисон не узнает мой голос на радио волнах.
– Я думала, что ты с ним больше не встречаешься.
– Я с ним больше не встречаюсь.
Она не сводила глаз с сандвича. Шик подумала, что он и вправду ее укусит.
– У него такое высокое понятие о профессии актера. Я бы ужасно его разочаровала.
– Но вы ведь больше не встречаетесь! Ты не будешь доедать?
Шик доела и сандвич Пейдж.
– Я не думала, что ты еще по нему сохнешь. Мне казалось, что тот молодой преподаватель из Актерской студии заставил тебя его забыть.
Проигнорировав упор на слове «молодой», Пейдж встала.
– Пойду принесу кофе.
Она пробралась сквозь толпу к стойке. Белокурая девушка, которую барменша только что обслужила, развернулась с подносом в руках и толкнула Пейдж, искавшую в кошельке мелочь.
– Извините… Боже милостивый, да это вы, Пейдж! Как я рада вас видеть…
Они регулярно встречались на прослушиваниях, часто бывали конкурентками на одну и ту же роль, но мисс Келли обрадовалась ей так, будто они были школьными подругами.
Между тем целый океан разделял шикарный квартал в Филадельфии, где мисс Грейс Келли растили няни и бонны, и Путнамс-Лэндинг, где Пейдж росла как трава с мамой и папой, которые гнали ячменный самогон в сарае.
Воздушная, пленительная, с ослепительной прозрачной кожей, со строго горизонтальными плечами над подносом, на котором она несла веселенький салат и стакан воды, мисс Келли была само совершенство.
– Репетируем телевизионную постановку к сегодняшнему вечеру, – сказала она, когда Пейдж осведомилась, каким ветром ее занесло сюда, в студию Эн-би-си. – Диалоги – это еще ничего, повсюду шпаргалки. Даже в компотнице под персиками. Но знать наизусть все передвижения, боже мой! Тысячи отметок на полу…